СВЕТЛАНА ПОЛЯКОВА
«КНЯЖНА»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
«ПРОРОЧЕСТВО СТАРОГО ОТШЕЛЬНИКА»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
«САМАЯ ОБЫЧНАЯ КОШКА…»
На кровати спала светловолосая девочка, раскинув руки, как будто там, во сне, она летала, парила, словно маленькая птица, свободная от печали и открытая для радости.
Солнечный луч осторожно коснулся ее щеки, потом, осмелев, подобрался ближе – к длинным ресницам.
Девочка почувствовала прикосновение, но ей не хотелось просыпаться, и она сморщила носик, вздохнула и перевернулась на другой бок.
Солнечный луч не желал сдаваться.
Он подобрался снова поближе и пощекотал ее вздернутый нос.
Девочка чихнула и проснулась.
– Хуже няни, честное слово! – пробормотала она, все еще не открывая глаз. – Утро еще только началось, а ты уже тут как тут!
Словно в ответ, прозвучали в соседней комнате шаги, и дверь, скрипнув, отворилась, впуская в комнатку запах свежего хлеба.
– Просыпайся, ленивица, просыпайся! День уже в мир пришел, а тебя не нашел! – невысокая женщина стояла на пороге, пытаясь выглядеть строгой. Может быть, нахмуренные брови и могли ей в этом помочь, но губы сами раздвигались, и улыбка делала его ласковым и нежным.
– Няня! – взмолилась девочка. – Правильно ли это – только глухой ночью приехали, спать улеглись, а ни свет, ни заря – ты на пороге, и все солнечные лучи в ладонях принесла!
– Что же я могла утром-то тебе другое предложить, луну? – рассмеялась няня. – Луну давай-ка на ночь отложим!
– Нет уж, – проворчала девочка. – Еще бы и не хватало, чтобы ночью спать мне мешали! С вас станется!
Впрочем, она была особой непоседливой и продолжала лежать из чувства протеста: самой ей уже хотелось вскочить с кровати, и, наскоро перекусив, отправиться исследовать новое место жительства. Поэтому она немного еще поупрямилась (хватило ей на это одной минутки) и быстро вскочила с постели.
Няня в это время уже раздвинула шторы, и девочка подлетела к окну, как была, в длинной ночной рубашке.
– Няня! – выдохнула она восхищенно. – Красота-то какая!
– Красота, – согласилась няня. – Богом созданное – все красота!
И вздохнула неожиданно грустно.
– Почему же ты печалишься? – удивилась девочка. – Словно смерть коснулась тебя ладонью!
Няня не ответила. Только рукой махнула и проворчала:
– Мала ты еще все о ней знать… Собирайся быстрее, завтрак на столе стынет!
***
Покончить с завтраком – дело сложное.… Ну скажите, кому охота есть, когда за окнами светит солнце, деревья стоят, как невесты в белых одеяниях из снега, а жизнь манит приключениями и чудесами?
– Няня, мы тут будем теперь жить? – Анна аж подпрыгнула, пытаясь получше рассмотреть в окно деревья.
– Какое-то время и впрямь будем, – подтвердила няня. И вздохнула: девочка так радовалась и не ведала, что за ней.… Ну, да ладно. Няня прогнала грустные мысли: не дай Бог, отразятся в глазах, и Аннушка что-то поймет.
– В лесу?!
– В лесу спокойнее бывает, чем в хоромах…
– Да Бог с твоими хоромами, – отмахнулась Анна. – В лесу лучше. Веселее!
Она покончила с завтраком и умоляюще посмотрела на няню.
– Можно мне осмотреть новые владения? Ну, Нянечка!
– Какие еще владения? – нахмурилась няня. – Ты мне с княжескими причудами тут не вылезай! Тут другие хозяева – Господь да деревья со зверьем!
– Да я не о том, няня! Можно мне лес посмотреть?
Няня подумала и решила: девочка тут в большей безопасности, чем в городе… Злые ноги в лес этот не ходят, боятся…
«А если встретятся волки?»
Няня посмотрела на Анну.
– А волки? – спросила она вслух. – Утащат тебя, что мне делать потом?
– Няня! Я и с волками поговорю – или не знаешь?
Она нахмурилась, топнула ножкой и капризно надула губки.
– Дитя без воздуха поблекнет, как засушенный цветок…
– Иди, дитя, – рассмеялась няня. – Только далеко не заходи! А то больше не выпущу, будешь и день и ночь со мной сидеть, к подолу привязанной!
***
Вырвавшись на свободу, «дитя» счастливо вздохнуло.
Со всех сторон поляну, на которой стоял домишко, окружали высокие деревья.
– Как красиво, – выдохнула Анна. – Словно в сказочной чаще…
Подойдя к огромному дубу, Анна ласково коснулась ствола рукой.
– Добрый день, господин Дуб, – проговорила она. – Как вам спалось сегодня? Наверное, думали, что за люди потревожили ваш покой.… Давайте знакомиться, господин Дуб, меня зовут Анна.
Она пожала ветку, словно руку, и присела в реверансе.
– Счастлива познакомиться с вами, господин Дуб! Надеюсь, мы еще не раз с вами побеседуем, вы ведь расскажете мне о здешних порядках?
Она пошла дальше, лес манил ее, и – странное дело! – девочка чувствовала себя в полной безопасности.
Поговорив с Дубом, она будто только что заручилась поддержкой и защитой.
По дороге она очистила от снега ель и помогла березке, склонившейся под тяжестью снежной шапки.
– Вот ведь как вас снегом занесло, – ласково приговаривала Анна. – Ну, ничего, родные! Теперь я здесь, постараюсь помочь…
Тут ее внимание привлекла белка.
Анна замерла, наблюдая за прыжками пушистого зверька, в восхищении прижала к сердцу ладошки и прошептала:
– Милая.… Какая она милая!
И побежала за ней вслед.
Белка, словно играя с обретенной подружкой, то останавливалась, то снова неслась по веткам, стоило только Анне подойти к ней ближе…
– Я устану, – смеялась Анна, раскрасневшаяся от бега. – Да и няня ругаться будет.… Не велено мне далеко уходить!
– А не уходи, – отчетливо услышала Анна.
И удивилась.
– Вы кто? – шепотом спросила она.
Оглянулась, но вокруг – только тишина да деревья…
– Подними глаза…
Анна подняла глаза.
– Какая же вы красивая! – вырвалось у нее раньше, чем она успела подумать. – Откуда она тут взялась?
На ветке сидела трехцветная кошка. Одно ухо было рыжим, другое черным. Сама кошка была белой, как снег, и пушистой, как облако.
Кошка смотрела на Анну умными глазами, и – улыбалась! Анна была готова поклясться, что она именно улыбается.
– Как вас зовут? – вежливо спросила девочка.
– Маргарита, – представилась кошка. – Только помни: никто не должен знать, что я умею разговаривать.
– Даже няня? – удивилась девочка.
– Няня взрослая, – ответила кошка. – Кстати, если ты заберешь меня в дом, я буду тебе очень благодарна.… Знаешь, как-то холодно бывает ночами в лесу… Конечно, я иногда ночую у Виктора, но он частенько уходит на охоту…
– А кто такой Виктор? – спросила девочка, уверенная, что в лесу больше нет людей, только они с няней. – Я думала, в лесу только звери…
– Волки тоже звери, – зевнула кошка. – Хотя, честно говоря, я не понимаю, почему вы, люди, так любите вешать ярлыки… Звери. Люди. Впрочем, раз вам так нравится.… Ну? Так ты возьмешь меня к себе?
– А вы ко мне пойдете?
– Если ты меня полюбишь, – сказала кошка. – Любовь самая надежная защита…
– А вы меня… полюбите? – затаив дыхание, спросила Анна, потому что больше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы ее полюбила эта замечательная кошка.
Маргарита посмотрела на нее ласковыми и печальными глазами и вздохнула:
– Ты нуждаешься в моей защите, и значит, в любви… Конечно, я тебя буду любить, пока живу.
И она спустилась к Анне на руки.
Анна прижала ее к груди, ласково погладила по нежной шерстке и впервые за много дней почувствовала себя абсолютно счастливой.
Вокруг прекрасный лес, тихо падает снег, дома ждет няня, а в ее руках – самая чудесная в мире кошка с таинственным именем Марго!
***
Няня проводила девочку взглядом, в который снова вернулась тревога.
– Что же он не едет? – прошептала она, всматриваясь в узкую тропинку, по которой они пришли сюда глубокой ночью. – Ах, зла бы не случилось… Ты, Господи, не подпускай к нему зло. Защити его, Господи!
Чтобы отвлечься от плохих мыслей, няня занялась делами: то за метлу схватится, то начнет перины взбивать, а только каждую минуточку возвратится к окну и тяжело вздохнет…
Но вот послышалось недалеко лошадиное ржание, и знакомый голос произнес:
– Тихо, Канат. Княжну разбудишь…
– Слава Богу, – выдохнула няня и бросилась навстречу высокому светловолосому красавцу.
– Уж и не чаяла я тебя дождаться, голубчик…
– Куда я денусь, – рассмеялся гость. – Знаешь же, мама, только за вас с княжной душа болит.… Остальная жизнь пасмурная, как осеннее утро.
– Плохо в городе?
– Хуже не бывает, – выдохнул он. – Принимай гостей – кого смог, спас. Княгиня Елена с ума сошла словно, даже козы ей врагами стали! Ах, кабы не явился в злой час этот волшебник!
– Да он не при чем, – отмахнулась няня. – И какой он волшебник? Отшельник он…
– Нет бы ему промолчать-то, – не унимался ее сын. – Пришлось бы вам теперь прятаться по лесам, кабы смолчал?
– Правда всегда нужнее, да и вряд ли Елена Аннушку в живых оставила… сам знаешь, как наше солнышко зверье любит! Так говоришь, зло пришло в город?
– Пришло, матушка! – вздохнул он. – Елена княжит теперь… Князя же не видал никто. Может, и нет его в живых! Холод могильный в городе, да радуются разбойники, потому что им свободу дали... Одни попойки целыми днями да грабежи! Худшее умолчу, пугать тебя не буду…
– Как же люди? – сокрушенно выдохнула няня.
– А что же они смолчали-то? Вот и получают заслуженное.… Когда Светлого Ангела на их глазах в оковах везли, никто слова не сказал!
– Страх в душе, как болезнь, – сказала няня. – Разве ты за болезнь человека судить станешь? Не тому я тебя учила, Андрей!
– Знаю, матушка.… Только и в моей душе страх. Вот с вами, в лесу, словно душа оживает, а стоит к городу подойти – черным в глазах все становится… Ноги замирают, идти не хотят.
– Не уходи.
– Не могу. Страх – его побеждать надо. Только Каната вам оставлю, боюсь за него! Пока Елена распорядилась только бесполезных животных извести, а полезных себе забирает, в рабство… Канат же мне больше брата, как я его в рабство отдам? Да и вам с ним спокойнее будет…
Не понравились няне речи Андрея. Словно прощался он с ней навеки, но она сдержала слезы, подступившие к глазам. Не ослабляй душу страхом, приказала она себе.
– Как же ты к нам доберешься? – только и спросила она, уже зная истинный ответ.
– На ногах проще, – ответил он. – А может, на крыльях прилечу…
И засмеялся грустно. Поднял голову, украшенную золотистыми кудрями, и долго-долго смотрел в небеса, будто выбирал место для себя на одном из плавно проходящих облаков.
– Как корабли под парусами, – мечтательно выдохнул он. – Все плывут куда-то, в чертоги светлые.… К Светлому Богу…
И стряхнул с себя печаль, обернулся к няне.
– Прощай, матушка! Княжну сбереги. Даст Господь, и в наши края весна вернется!
И, не обернувшись, пошел обратно, в Город, исполненный тьмы…
***
«Маленький цветок откроет железную дверь»…
Ах, зачем ты только сказал это, отшельник? Сколько бед обрушилось из-за твоего пророчества…
Андрей шел, стараясь не оглядываться, как будто взгляд назад мог выдать его.
– И почему мне кажется, что княгиня на меня всегда смотрит? – усмехнулся он, покачав головой. Словно наваждение…
Ему и на самом деле казалось часто, что княгиня не отходит от него ни на шаг, только одно место от нее скрыто.
Лес.
Но сейчас Андрей уже покинул его и шел по дороге. Появились первые домишки, перекошенные и враждебные. «До чего же мир дошел, если лес кажется самым безопасным местом», – вздохнул про себя Андрей.
Дома были заперты, и пустынны, словно и не было в них никого.
Только княгиня Елена и ее верные «псы»…
– Не стану собак обижать. Это сами они себя зовут псами.
Знал Андрей им имя, но помнил и строгий наказ матери, никогда не называть человека бесом. А Еленина гвардия, как ни посмотри, все-таки состояла из людей.
– Да люди ли они? Может, и впрямь бесы?
Он уже прошел по улице, где царила жуткая тишина: ни лая собаки, ни ржания лошади.… Уж о кошках и говорить не приходится. Что там кошки! Елена повелела и птиц всех извести. Какие успели, в лес подались.
– Вот и княжна, словно птичка, – улыбнулся про себя Андрей, вспомнив хрупкую светловолосую девочку.
«Маленький цветок…»
Город уже возник перед его глазами, пытаясь обмануть его роскошными хоромами, украшенными светлыми красочными витражами.
Что толку в витражах, если в душах темно и пусто?
Только из харчевни доносились пьяные голоса – это «псы» праздновали новую победу.
Никогда еще Андрей не думал, что тишина может быть такой пугающей!
– А все-таки пока жив тут хоть один человек, город не мертвый, – прошептал Андрей, и, оглянувшись, перекрестился на то место, где еще вчера был крест, зовущий в небеса.
Теперь на этом месте ничего не было, только остов сгоревшей церкви, но Андрей на одно мгновение увидел: крест словно сплелся из белоснежных облаков, явился на минуту.
– Не оставил Ты нас пока, Господи, – вздохнул Андрей и пошел дальше.
Теперь, после чудесного видения, и на душе стало легче.
***
Княгиня сидела, уронив изящную, унизанную драгоценными перстнями руку на колени. Лицо ее было задумчивым, отстраненным, словно она находилась сейчас далеко отсюда, и можно было бы даже назвать это лицо прекрасным, если бы не упрямая, жестокая складка возле губ.
– Привыкаете к трону, княгиня?
Голос вырвал ее из заоблачных высей, она вздрогнула и обернулась.
Миндалевидные, темные глаза обрели жесткость. Словно вернулись злые чары, и красавица померкла.
– Ах, это ты… – молвила княгиня, узнав вошедшего. – Твои шутки способны унизить любого…
И, нахмурившись, топнула ножкой:
– Такова ли благодарность за то, что я вызволила тебя из темницы, Ариан? Сам подумай, что бы делал без меня?
– Так ведь и тебе не быть княгиней без моей помощи, – усмехнулся он. Глаза вспыхнули недобрым огнем.
Княгиня невольно отшатнулась, когда он приблизил к ней лицо: о, как Ариан смахивал на ворона! Нос заострялся книзу, как клюв, а мелкие глаза смотрели хитро и мудро.
«Точно насквозь меня видит», – подумала она.
– Вижу, княгиня, – прошептал Ариан. – Знаешь, что вижу.… Боишься меня. Вся трепещешь, как осина на ветру.… Та ли это Елена, что мир хотела переделать себе в угоду? Та ли княгиня, перед которой отпетые разбойники ниц падают? Как же ты меня боишься, коли я твой единственный друг?
– Какой ты друг, – пробормотала Елена, высвобождаясь. – Любой из «псов» больше друг, чем ты…
– Ах, княгиня, не говори вещей неразумных…
Он отошел в сторону, налил себе вина и уселся напротив нее в кресло. Только вот Елене казалось, что это он, Ариан, сидит сейчас на троне, а она…
«Нет, мысли глупые, – сказала она себе. – Разве не могу я от него избавиться в любое мгновение, как только добьюсь желаемого?»
– Нет, княгиня, и думать об этом прекрати! – рассмеялся Ариан добродушно. – Я тоже хочу власти.… Твоя власть поделится с моей, только тебе нужен один этот город, а мне…
Он замолчал, ушел в свои мысли, только улыбка на губах змеилась, делая Ариана похожим на черного ворона еще больше.
– Тебе нужен мир, – вздохнула княгиня. – Это не со мной спорь…
– А я и не спорю… Я одно тебя спросить хочу.
Его взгляд стал жестким и злым.
Он встал, подошел к Елене, наклонился и прошептал:
– Как же ты могла упустить девчонку, княгиня?
Елена съежилась внутри, но постаралась не показывать свой страх: вскинула глаза и дерзко улыбнулась:
– Я человек, Ариан. Я могу позволить себе ошибиться… Я могу не справиться с Богом.
Она оттолкнула Ариана и поднялась.
Ее движения были плавными и изящными.
Подойдя к окну, Елена остановилась и оглянулась.
Ариан стоял слегка наклонившись, и только глаза сверкали из-под кустистых бровей.
– А ты, Ариан? – усмехнулась Елена. – Получается, и тебе не всегда удается перехитрить Его?
И пока Ариан молчал, она резко развернулась, звонко рассмеялась и собралась уже покинуть комнату.
– Ты бы убрала свою гордыню, княгиня, – проговорил ей вслед Ариан. – Что не говори, а без меня тебе не управиться…
Услышав его слова, она остановилась.
– Да, Ариан, мне без тебя не управиться, – вздохнув, согласилась она.
– Давай мириться, княгиня…
– А я и не ссорилась с тобой, – сказала княгиня, и на лице ее не было и тени улыбки. – Зачем?
«Сначала ты поможешь мне раздобыть этого черного истукана, – без труда прочел он ее мысли. – А там посмотрим, кто кого!»
Ариан даже бровью не повел, чтобы не показать ей, как глубоко он научился проникать в Еленины мысли.
«Да и что трудиться, если мысли не глубоки», – подумал он.
***
От кошки исходило доброе тепло, и Анна невольно прижалась щекой к ее шерстке.
– Как хорошо, что ты пришла ко мне, Марго! – прошептала девочка.
Кошка мурлыкнула.
– Как? – удивилась Анна. – Ты больше не разговариваешь?
Она остановилась и посмотрела в кошачьи глаза. Ей показалось, что она подмигнула ей.
– Показалось, – грустно вздохнула Анна. – Может быть, мне вообще все почудилось: не зря няня говорит, что я не различаю фантазии и реальную жизнь…Ты обычная кошка, вот только как ты оказалась в лесу? Ну да неважно…
На пороге дома ее уже ждала няня.
– Взгляни, – бросилась к ней Анна. – Я нашла ее тут, в лесу.
Няня рассеянно кивнула, словно не было ничего удивительного в том, что кошка нашлась в лесной чаще. Мысли ее были далеко отсюда, там, за большими деревьями, за дорогой, в городе, куда час назад ушел ее сын.
– Надо накормить ее, няня, – попросила девочка.
Няня бросила в сторону города последний взгляд, рассеянно погладила по голове Анну, потрепала кошку, которая мурлыкнула в ответ.
– Пойдем покормлю… – улыбнулась она. – Кошки – они к счастью… Особенно трехцветные.
Как-то странно посмотрела кошка на няню – прямо в глаза, долго и внимательно. «Или показалось?» – подумала та, всматриваясь в ее изумрудные глаза.
«Показалось», – отчетливо услышала она ответ внутри себя.
«Да что за наваждение?»
Няня встряхнулась. Кошка свернулась у нее на руках. И мурлыкнула, как самая обычная кошка.
– И как же ты в лесу оказалась? – ласково погладила ее няня. – А если бы нас не нашла? Разве это дело – домашней кошке быть в лесу?
«А я всегда нахожу то, что искала», – снова получила няня мысленный ответ.
«Ну, дожила, старая.… Не хуже княжны выдумщицей становлюсь!»
– Няня! Что ты замешкалась? – услышала она звонкий голосок княжны. – Пойдем быстрее!
Она стояла на верхней ступеньке, держа в руках блюдечко с молоком.
Светлая, как лучик солнца, и – беззащитная, как маленький птенец…
– Только на нас с тобой теперь надежда, – шепнула няня кошке. – Не справимся – пропадет наша княжна, а вслед за ней и светлый мир потемнеет…
Кошка ничего не ответила.
Только посмотрела на няню и, спрыгнув с ее рук, побежала к девочке.
«Значит, почудилось, – вздохнула няня ей вслед. – Самая обычная кошка…»
***
За последний месяц Андрей успел возненавидеть ночь. Это раньше ночь была ласковой да нежной, давала усталому Андрею отдых, а теперь…
Каждый звук напоминал ему шипение змеи. Словно дом был окружен гадами ползучими, а не людьми.
Да и можно ли было назвать теперь жителей города людьми?
Те, кто еще не поступил на службу к Елене, прятались по домам, за плотными ставнями, а если и выходили на улицу, старались пройти быстро, пряча глаза. Чтобы никто не увидел, сколько в них страха…
А страх уже не помещался в душах, выплескивался, заполнял собой весь мир…
– Сделаю, что должен, и уйду в лес, – подумал Андрей.
Дом его теперь стал пустым и безжизненным, только лампадка в углу горела, освещая Божий лик, только в глазах у Бога было столько печали и грусти, что Андрей начинал чувствовать себя виноватым: здоровый, сильный, молодой парень ничего не мог поделать!
– Попытаться я должен, – проговорил Андрея, словно испрашивая у Бога позволения. – Может, она и не человек вовсе…
Он достал из потайного ящика предмет, завернутый в нянин платок. Прижал к груди.
– Благослови, Господи…
Нежный голубой свет озарил темную комнату.
Андрей, не ожидавший чуда и потому испугавшийся его даже больше, чем боялся собственной судьбы, невольно закрыл глаза рукой, в которой еще держал платок, и спросил:
– Кто ты? Неужели сам Господь…
– Перестань, Андрей, – услышал нежный женский голос. – Господь смотрит на нас, но исправить содеянное зло должны сами люди…
Он открыл глаза.
Женщина, стоявшая посередине комнаты, показалась ему необыкновенно красивой.
Прекрасные рыжие волосы спадали по плечам, окутывали их, словно меховой воротник. В зеленых глазах сверкали огоньки, будто изумруды. Белая накидка с черной меховой оторочкой казалась Андрею мантией королевы.
– Кто ты? – повторил он.
– Погоди, – остановила его прекрасная незнакомка. – Всему свой черед, и ответам на вопросы – тоже. Сначала отложи кинжал. Злом зла не исправишь… Только любовь способна защитить и спасти. Обещай мне, что не преступишь закона…
– А если преступлю? – усмехнулся Андрей.
Сейчас, когда восхищение чудом прошло, он не мог запросто расстаться с планом, который казался ему истинным спасением.
Ведь зло заключено в Елене…
– Если бы в ней, – грустно покачала головой красавица-гостья.
Она опустилась на скамейку, Андрею показалось ее грациозное движение странным, кошачьим.
Она, словно поймав его мысль, улыбнулась едва заметно, да изумруды в глазах вспыхнули поярче.
– Так что будет, если я преступлю? – снова спросил Андрей.
– Станешь преступником, – пожала плечиками прекрасная барышня.
– Вокруг меня зло бесчинствует, – начал Андрей. – Люди на улицу боятся выйти – везде праздник разбойников и душегубов! Князя больше нет, а пресветлая княжна в лесах прячется! Посмотри на улицу: май месяц, а земля снегом и льдом покрыта, будто застывшими слезами! Разве преступное дело – казнить злодейку?
– Я думала, глупа лишь Елена, – усмехнулась гостья. – А ты тоже глуп! И к тому же глух ты, Андрей! Войдешь в княжеские хоромы с кинжалом – два пути будет у тебя. Или станешь преступником, или погибнешь!
Она поднялась и дотронулась до его руки.
«Нежная, словно кошачий мех», – удивленно подумал Андрей.
– Ты добрый человек, Андрей! – мягко проговорила она. – Подумай-ка сам, отдашь свою жизнь по-глупому, а одним добрым человеком в мире станет меньше! Мир потускнеет... Но мне некогда разубеждать тебя… Ночь кончается, пора уходить обратно. Тело днем без души не может…
– Так ты душа, – выдохнул Андрей. – Чья же?
Она рассмеялась, словно мурлыкнула ласково. Подошла к Андрею, дотронулась до его щеки. Вздохнула тихонько, едва слышно, и проговорила, уже обернувшись от окна:
– Я – обыкновенная кошка, Андрей! Всего лишь кошка…
А потом – растаяла в воздухе, словно облачко, оставив Андрея одного, с воспоминаниями о ней.
И лишь когда забрезжил в окне рассвет, Андрей очнулся. В его руках по-прежнему был кинжал.
– Приснилось, – пробормотал он.
Утро вступило в город, и все ночные сны испарились, оставив привкус безнадежности.
Андрей поднялся, умыл лицо ледяной водой и шагнул к порогу.
«Помни, или станешь преступником или погибнешь…»
Голос прошелестел за спиной, как падающий с дерева осенний лист.
Андрей обернулся.
Никого не было в комнате.
– Что ж, какова судьба, такую приму, – усмехнулся он и ступил за порог.