ГЛАВА ШЕСТАЯ
«ТОТ, КТО ГОВОРИЛ ВНУТРИ»
***
Хелин от удивления не мог вымолвить и слова. Он завороженно смотрел на странного человека, пытаясь угадать, что скрыто за красивой оболочкой. Анна смотрела исподлобья, недоверчиво…
– И тебе, княжна, добро пожаловать, – улыбнулся ей человек. – Несмотря на то, что ты только что разбила мою любимую игрушку – ну, ты же ребенок! Дети всегда что-то ломают, разбивают… Не так страшно!
– Кто вы? – спросила Анна.
– Да разве ты не знаешь ответа? – рассмеялся тот. – Спроси у своего друга… Ведь ты знаешь, кто я, Хелин!
Хелин покачал головой.
Может быть, он и знал, но боялся произнести это вслух.
Да и в его представлении отец лжи был не таким! Светлые волосы струились по плечам, правильные черты лица, большие серые глаза, обрамленные длинными ресницами… Нет, дьявол не может быть так красив! Во всяком случае…
– Он должен быть черным, – рассмеялся белокурый красавец. – Перепачканным в смоле, копоти. Ведь все свое время дьявол посвящает поджариванию грешников на сковороде?
Он забавлялся их растерянностью. Его развлекала ситуация…
– В принципе, я не хотел бы, чтобы вы называли меня дьяволом… Я князь Луны. Есть день, полный солнца, и есть ночь, освещенная лишь луной… Границы проведены самим Богом. Кстати, вы никогда не думали, дети мои, что если бы ваш Господь хотел, чтобы меня не было, меня и в самом деле не было бы?
Не дожидаясь ответа, он снова рассмеялся, довольный произведенным эффектом.
– Значит, ты думала, что дело в этом пыльном, грубо обтесанном бревне? – обратился он к Анне. – О, милая моя, как ты еще наивна! Дело не в нем… И даже не во мне. Но я не стану опережать события и объяснять тебе сейчас, в чем все дело. Ты должна сама все понять. Я – увы! – всего лишь очередная веха твоего пути.
Он развернулся и пошел вдоль берега, жестом приказывая им следовать за ним.
– Мы можем убежать, – прошептал Хелин, останавливая Анну, уже сделавшую шаг вслед за Князем Луны.
Тот услышал. Остановился и нахмурился.
– У-бе-жать? – переспросил он холодно. – И куда ты собираешься убегать? Разве ты еще не понял, что твой путь окончен на этом острове? Разве ты не понял, что шел именно сюда? Это твое княжество… И куда же ты собираешься бежать? К людям?
Он вздохнул.
– Что ж, мне придется объяснить вам кое-что… Я наделся избежать этого, но другого выхода у меня нет!
И он пошел дальше, нисколько не сомневаясь, что они пойдут за ним.
Да и куда, в самом деле, бежать, тоскливо оглянулся Хелин. Вокруг – лишь болото… Он покрепче сжал Аннину ладошку, и они двинулись следом за Князем.
***
Анна не испытывала страха перед Князем. Она шла совершенно спокойно, даже сама удивляясь тому, что воспринимает все происходящее с ней так спокойно. Точно встречаться с дьяволом самое обычное дело…
Он угадал ее мысли, обернулся и подмигнул ей. «Обычное, – услышала Анна внутри себя. – Ты умная девочка, княжна… Ты встречаешься со мной каждый день – вот только я могу действовать через… Но об этом мы поговорим позже, правда, княжна? И не скрывай от самой себя, что я тебе интересен!»
– Я не скрываю, – ответила Анна, смотря ему в глаза. – Совершенно не обязательно забираться мне в голову… У меня нет секретов от Хелина!
Он рассмеялся тихо, а глаза все равно остались грустными.
Анна могла бы поверить ему, но она знала – перед ней великий актер.
Разве можно ему верить?
Он снова понял ее, и улыбка появилась на губах.
– Да, княжна. Мне нельзя верить! Но скажи мне, кому тогда стоит верить? Только не говори о Боге.
– Я не могу говорить с тобой о Нем, – мотнула головой Анна. – Это оскорбит Его…
Он вскинул удивленно бровь.
– Ты так думаешь?
– Да.
– Тогда почему, когда Ему нужно испытать человека, Он обращается именно ко мне?
Анна развела руками.
– Как же иначе? Он не сможет быть грязным, подлым, Он не сможет творить зло! Ведь человек может оступиться и погибнуть…
Она не хотела говорить с ним, но слова отказывались подчиняться ей: она не могла заставить себя молчать…
Они уже дошли до огромного замка, и Анна удивилась.
Ведь такую громадину трудно было не заметить, и в то же время – этого замка они не видели!
– Вот видишь, – засмеялся довольный Князь. – Я смог удивить даже тебя… Ах, как же я удивлю вас в дальнейшем!
Он щелкнул пальцами, ворота открылись.
Теперь Анна видела дорожку, ведущую среди зарослей шиповника, диковинное дерево, усыпанное розовыми цветами, а под деревом разгуливали павлины, гордые и красивые. «Чем-то они похожи на своего хозяина, – невольно оглянулась на Князя Анна. – Такие же самовлюбленные…»
– О, дорогая, я далек от самолюбования, – раздался за спиной его голос. – Вот видишь – и ты не чужда банальностей в оценках. Может быть, поэтому и направил тебя сюда Господь, чтобы ты разрушила некоторые стереотипы?
Он легко и грациозно прошел мимо них и снова царственным жестом указал им на тропинку.
– Сюда…
Они шли за ним, оглядывая окрестность: и в самом деле, там было на что посмотреть! Дорожки были щедро украшены изумрудами, и по обеим сторонам росли диковинные цветы. Анне еще никогда не доводилось видеть такие розы. Лепестки были словно из шелка, так и хотелось дотронуться до гладкой поверхности щекой!
Они прошли дальше и оказались в замке.
Снова Князь щелкнул пальцами: из темноты выплыла фигура, высокая и тощая, как жердь.
Анна удивленно посмотрела на вошедшего. Он был лыс, а кожа отливала мертвенной голубизной. При выходе на свет он заслонился рукой, зажмурился, отшатнулся назад, в темноту.
– Принеси вина, Носферат, – распорядился Князь. – Мои гости устали с дороги… Да отыщи получше! Это необычные гости, Носферат. Это высокие гости!
Урод склонился в учтивом поклоне, не говоря ни слова. Бесшумно вышел, но на пороге обернулся, посмотрел на Анну и слегка раздвинул губы в улыбке. Анна вздрогнула невольно, ей показалось, что у странного слуги слишком крупные зубы. Как два клыка…
– Носферат? – холодно проговорил Князь. – Я, кажется, сказал тебе, что это высокие гости… Оставь свои шутки!
Носферат поспешно вышел.
– Не обращай внимания, княжна… Никто не осмелится причинить тебе зла…
Он не договорил, только усмехнулся.
Но Анна знала, чем он закончил про себя фразу.
«Пока я этого не позволю».
***
Вино, принесенное Носфератом, было сладким и густым. Голова отяжелела после первого же глотка. Хелин, тем не менее, не мог оторваться от сладкого напитка, губы сами тянулись к стеклянному кубку, а Князь, усмехаясь, все время наблюдал за ним.
«Ах, да что он все смотрит на меня так, точно моя жизнь зависит от него, да от его дурацкого вина, – думал Хелин, наблюдая за Князем, как ему казалось, незаметно. – Можно подумать, что я и в самом деле его сын. Что-то такое он говорил… Обычная уловка!»
– Уловка?
Князь тихо рассмеялся.
Хелин вытаращился на него в испуге: он был готов поклясться, что Князь не открывал рта, и в то же время эти слова были произнесены!
– Хороша же уловка… Ну-ка, малыш, посмотри вокруг… Разве тебе кажется это чужим? Разве нет у тебя ощущения, что все это ты уже видел когда-то, знал, даже Носферат не испугал тебя так, как перед этим напугал твою княжну? Не потому ли, что ты уже видел все это?
Князь по-прежнему не произносил ни слова, только внимательно смотрел на Хелина. Да и сам Хелин теперь смотрел на Князя пристально – освещенный слабым светом свечи, Князь показался ему на кого-то чрезвычайно похожим как две капли воды… Вода?
Он посмотрел в огромное зеркало, висевшее на стене, прямо за спиной Князя. Там отражалась комната, украшенная рыцарскими доспехами, отражалась Анна, печальная и задумчивая, отражался и Хелин. Князь сидел спиной, но он обернулся, и Хелин ахнул снова.
Теперь он знал, кого напоминает ему Князь.
Те же светлые волосы, серые глаза с зеленоватым блеском в самой глубине… Та же форма носа, та же резкая линия рта!
– О, нет! – простонал Хелин, невольно закрывая лицо руками. – Нет! Нет! Нет!
Ему стало страшно и почему-то ужасно стыдно. «О, нет, – еще раз простонал он про себя. – Это невозможно! Этого просто не может быть!»
– Может, Хелин, – тихо проговорил Князь. – Если ты не хочешь, чтобы это было, то из этого совсем не следует, что такого не может быть… Прости за софистику, дружок. Вернее, теперь, когда ты все понял, я могу называть тебя так, как уже давно хотел тебя назвать?
Он помолчал немного, наблюдая за Хелином. Мальчик съежился, ожидая продолжения, как ожидают неминуемого удара хлыстом, и Князь вздохнул.
– Сын, – все-таки сказал он, и Хелину показалось, что мир вокруг него раскололся, как недавно Черный Истукан, и осколки привычного мира теперь плывут прямо на него.
– Нет! – закричал он, вскакивая, но вино было сильнее. Ноги не слушались его. Они стали тяжелыми, как колонны, и он снова упал в кресло, с ужасом смотря в глаза этой ужасающей правде, с которой он никак не мог согласиться.
В глаза своему отцу…
***
Анна вскочила.
– Ты обещал сказать ему это позже!
Князь откинулся на спинку кресла и насмешливо посмотрел на Анну.
– Ну, и кто из нас любит ложь? – поинтересовался он. – Разве не полезно ему узнать правду?
– Это может убить его, – покачала Анна головой. – Я думала, ты еще способен любить – хотя бы собственное дитя, но Отшельник прав – ты не холоден и не горяч, ты тепел!
Она бросилась к Хелину, упала на колени.
– Хелин, – позвала она нежно. – У каждого из нас есть отец… Знаешь, говорят, князь Роман иногда был неоправданно жесток… Но он мой отец. Разве это что-то меняет? Я никогда не видела, например, монголов – думаю, у них тоже были дети, и, говорят, мой отец сжег их село – вместе с детьми! Потом он мучился своей виной, он расплатился за грех, но он все равно остался моим отцом, ты понимаешь? Хелин, не надо так смотреть на меня!
– Даже он видит, как ты лжешь! – рассмеялся Князь. – Маленькая лгунья… Твой отец никогда не делал того, о чем ты только что рассказала. Он воевал – да, он сражался на войне… Но село то сжег не он, и ты это знаешь! Не ты ли говорила, что человек должен принять любую правду?
Хелин смотрел на них, слушал, но обрывки слов доносились сквозь туман, оставались непонятными, странными, точно их вообще сейчас не было, ни Князя, ни Анны, или они были так далеко!
Анна встала, и посмотрела на Князя спокойно.
– Что ж, я верю, он справится с этим! – сказала она. – Но – хочешь знать, что я думаю? Хорошо, что Этан тогда украл его у тебя… Он никогда не полюбит тебя сильнее, чем любил Этана, и ты это знаешь! Не обидно ли тебе, всемогущему, что твой собственный сын всегда будет больше любить обычного цыгана?
И, не дожидаясь ответа, рассмеялась и пошла к выходу.
– Носферат, – позвала она урода. – Я устала, а твоему uосподину надо поговорить с… сыном. Покажи мне комнату, в которой я могла бы отдохнуть!
***
Долгий путь по коридору, длинному, освещенному так слабо, что фигура Носферата, бредущего впереди, казалась Анне тенью… «Ах, какая же я дурочка, – сердилась на себя Анна. – Ну, скажите, пожалуйста, как еще назвать самоуверенную девицу, думающую, что достаточно разбить трухлявый пенек – и оп-ля! Ключ найден, зло побеждено, Светлый Ангел на свободе! Теперь вот вкушай плоды собственной глупости». Анна усмехнулась, вскинув глаза. Носферат словно по воздуху плыл, плавно покачиваясь туда-сюда, туда-сюда… Прогулка по коридору в замке самого дьявола, с вампиром: что может быть приятнее?
И все-таки она не удержалась, прыснула в кулачок и рассмеялась.
Вздрогнул Носферат, обернулся.
«Думаю, пока тебе еще не позволят что-то сделать со мной, – подумала Анна. – Пока я нужна «папочке»…
Конечно, она зря оставила Хелина в одиночестве! И в то же время должен же он когда-нибудь все узнать? Она-то догадалась об этом сразу, как только они оказались на Болоте, а уж когда увидела Князя – последние сомнения развеялись, как дым… Слишком похожи они были, и, когда стояли рядом, Анне казалось, что два зеркальных отражения встретились… Только один молод, второй – ровесник этому миру…
Носферат остановился, открыл дверь.
Анна вошла в узкую комнату. Окна были зашторены, Анна сделала движение раздвинуть плотные гардины, но Носферат жестом остановил ее.
– Нет, – сказал он.
Голос у Носферата был странен, глух, словно доносился издалека.
– Почему? – удивилась Анна.
– Господин боится, что вы испугаетесь, увидев слишком много, – ответил Носферат. – Господин отвечает за вас. Вы гостья…
– Я надеюсь, что ты будешь помнить об этом, – усмехнулась Анна. – Надеюсь, что гостеприимство твоего господина распространяется и на моего коня… Не дай Бог с ним что-нибудь случится по твоей милости, Носферат!
– Вы слышали, господин сказал, пока мне не будет дозволено, я ничего не сделаю, – обнажил в улыбке свои клыки урод. – Спокойной ночи, и старайтесь не реагировать на звуки… Вокруг нас болото, а вы догадываетесь, что на болотах ночами не бывает спокойно…
Он оставил на столе подсвечник и вышел, плотно закрыв за собой дверь.
Анна осталась одна.
Казалось бы, после ухода монстра она должна была бы испытать только облегчение, но этого не случилось. Наоборот, словно холодные пальцы тоски сдавили сердце, одиночество подступило к ней совсем близко. Она обернулась, чтобы прогнать слезы, и села на кровать, теребя кончик бархатного покрывала.
– Надо просто помолиться, – прошептала она. – Отшельник говорил, что в такие минуты прямо необходимо…
Она не смогла договорить, голос сорвался, а из глаз все-таки покатились слезы, крупные и соленые…
– Имя Тебе – Любовь, – дрожащим голоском все-таки проговорила Анна. – Имя Тебе Свет…
Сколько Анна не пыталась, она не могла вспомнить остальных слов.
Она поднялась с кровати, подошла к стене, прислонилась к холодному мрамору пылающим лбом.
– Я потеряла молитву, Господи, – прошептала она. – Я потеряла слова, Господи! Как же мне теперь быть?
Теперь отчаяние стало сильнее, все глубже и сильнее охватывало оно Анну, лишало ее сил, и она, уже устав сопротивляться ему, опустилась на пол и заплакала, все еще пытаясь вспомнить слова, ускользающие от нее.
– Укрепи меня изнемогающего… – прошептала она единственное, что удалось вспомнить. – Пожалуйста, Господи! Укрепи меня!
***
– Я не верю тебе…
Хелин медленно приходил в себя. Очертания предметов обретали ясность, но лучше бы все оставалось смутным!
Теперь он смотрел в зеркало и видел там себя, а рядом …
Рядом он видел тоже себя, но постаревшего. И это было хуже, чем тошнота.
– Я не хочу тебе верить, – упрямо повторил он.
Князь пожал плечами и пригубил вина.
– Я не могу заставить тебя, – сказал он. – Хотя не верить очевидному…
Он выразительно посмотрел в сторону зеркала и едва заметно усмехнулся.
– Так вот, – продолжал он. – Не верить очевидному, мой мальчик, глупо! Я уж не говорю о трусости, милый.
– Мне плевать, что ты думаешь, – ответил Хелин.
– Знаешь, что меня печалит? – Князь и в самом деле вздохнул, смотря на огонь в камине. – Неблагодарность… Человеческая неблагодарность поистине не имеет границ! Люди настолько мелки, тщеславны… Твоя маленькая подружка очень скоро познает человеческую природу, но ей будет легче, чем тебе… Ты никогда не сможешь их понять. Ни-ког-да…
– Ты не можешь говорить о том, что я могу, а что не могу! – закричал Хелин. – Откуда тебе знать это? Что ты вообще можешь знать о моей душе?
Князь тихо рассмеялся.
– Да ничего, – проговорил он. – Равно как и о своей…
Он поднялся.
– Сейчас я покажу тебе свои игрушки… Пойдем. Не бойся, я умею держать слово… Ни тебе, ни твоей подружке ничего не угрожает в моем доме. Может быть, за его пределами. Кстати, там, где я не смогу вас защитить… от людей.
Он распахнул дверь, и Хелин увидел еще одну комнату.
Князь щелкнул пальцами. Комната осветилась.
– О, только не смотри на меня так, – рассмеялся Князь. – Ничего не случилось. Никакого чуда. Всего лишь будущее… Иногда я люблю поиграть в то, во что люди станут играть только через много веков…
Он прошел внутрь.
– Вот, смотри, – сказал он, показывая на круглый стол, где рядами стояли стеклянные шары на подставках.
Шаров было много, и они были разного размера. Сначала Хелину показалось, что внутри шаров ничего нет, но, присмотревшись, он обнаружил, что это не так. То, что было внутри шаров, сначала напомнило Хелину дым, но, когда он присмотрелся еще и подошел ближе, он вздрогнул.
Это не было дымом… Внутри каждого шара жили фигурки, неясные очертания которых и в самом деле были похожи на дым или серые облачка.
– Что это? – вырвался у Хелина вопрос.
– Приглядись, может быть, ты их узнаешь? – сказал Князь и взял два шара. Поднес их к глазам, щелкнул языком.
– Например, эти…
Он протянул оба шара Хелину.
Острожно, боясь разбить их, Хелин поднес шары к глазам.
– Боже! – выдохнул он.
Облачко внутри первого заметалось в шаре, как в клетке, попыталось спрятаться от Хелина.
– Калиника… А это…
– Растаман, – кивнул Князь. – Вот там – видишь? – Ариан. Вот Жрец. А это – Судья…
Он рассмеялся и поставил шары на место. Взял два новых.
– Собственно, я даже хотел поместить этих красоток в один шар… Уж больно они похожи друг на друга. Решение одной обязательно для другой. Понял, о ком я говорю?
– Болотные королевы, – кивнул Хелин. – Это они?
– Они. Потом я все-таки решил, что так даже лучше, ведь младшей иногда приходится думать самой, а для нее это непереносимо… Кстати, ты ведь не мог понять Анну? Когда она пожалела эту «болотную осоку», считающую себя орхидеей?
Хелин ничего не ответил: он понял, что в этом вопросе кроется подвох, новый повод для разговора.
– Почему они здесь? – ушел он от ответа. – Как ты поймал их в шары?
– Это их души, – пояснил Князь. – И ничего я не ловил. Они сами отдавали мне свои души. Видишь ли, дружок, для большинства этих людей душа кажется совсем ненужной… Вот, например, Растаману было нужнее богатство. Впрочем, богатство нужно им всем. Кому-то чтобы спокойно жилось, а кому-то для ощущения превосходства… Нет, я никого не ловил! Они сами отдавали мне души. Вот, например, Ариан даже нашел меня! Ему нужна власть… А Королева хотела любви. Правда, она перепутала любовь с поклонением, но это неважно… Кстати, она до сих пор обижена на меня за то, что ее жизнь не устроена, и Король отказывается ей подчиняться. Даже не ей – ее матери! Вот так глупы люди, Хелин! Им нужны глупости. Игрушки. Химеры. Так вот… Ты должен ответить мне сейчас на один вопрос. Тебе жалко их? Только ответить ты должен мне честно!
Хелин молчал. Он переводил взгляд с одного шара на другой.
Химеры… Они погнались за химерами, и сами стали расплывчатыми серыми пятнами… Может быть, их и в самом деле нельзя жалеть? И Князь прав – ему не место среди этих…
Он вздохнул, поднял глаза и замер.
Там, на верху, стояли пустые шары.
– Я жду ответа, – напомнил о себе доселе молчащий Князь.
Шары. Пустые. Он собирался их наполнить, но не смог…
– Хелин…
– Ты ответишь мне так же честно? – поинтересовался Хелин. – На мой вопрос?
– Да.
– Тогда скажи мне о тех шарах, – показал Хелин. – О пустых шарах. И после этого я отвечу тебе.
***
Анна долго сидела на кровати, обняв колени руками, и смотрела на огонь свечи, отбрасывающий на стены причудливые тени.
Она немного успокоилась, и страх оставил ее. Правда, по-прежнему она не могла вспомнить слова молитв, но сейчас она говорила сама. Значит, так было нужно. Может быть, иногда, чтобы научиться самой разговаривать с Богом, надо забыть слова молитв?
– Я оставила его одного, – прошептала Анна. – И еще где-то там совсем один Канат… А кругом – вампиры, оборотни и этот жуткий Князь с его печальными глазами и надменной улыбкой…
Она была сердита на себя.
– Много же ты стоишь, княжна, – тряхнула она головой. – Бросила друзей в беде, оставила их во власти полночных бесов… Разве с тобой так поступали?
Она встала.
Подошла к двери, дернула ручку. Дверь не открылась.
Анна стукнула по ней кулачком и обернулась.
Ее заперли!
Теперь она уже не сомневалась – ей обязательно надо выйти отсюда!
Оставалось окно. Она помнила, что Носферат запретил ей его открывать.
– Ну, знаете ли, – усмехнулась Анна. – Еще не указывали бы мне разные вампиры, что делать!
Она решительно подошла к окну, отворила его и замерла.
– О, Боже! – вырвалось у нее.
Ничего прекраснее не доводилось ей еще видеть!
Луна светила повсюду, как солнце. Деревья казались белыми, словно под снегом, а по болоту стелились, пересекаясь друг с другом, лунные дорожки.
Где-то далеко звучала музыка.
Анна прислушалась.
– Дитя шагнуло за порог, и вот уже дорога девчонку манит и зовет от своего порога…
Женский голос пел так красиво, так гармонична была мелодия!
– Что впереди девчонку ждет, никто не знает наперед!
Анна посмотрела вниз.
– Здесь можно спуститься, – прошептала она. – Не так уж и высоко!
Она перелезла через подоконник.
Где-то далеко испуганно заржал Канат.
– Сейчас, Канат, – прошептала Анна. – Я уже иду к тебе… Подожди еще немного!
Канат снова заржал, на этот раз отчаянно, словно опасность была совсем рядом с ним.
Анна спрыгнула вниз.
Женский голос вдали прервал пение.
Некоторое время было так тихо, что Анна слышала собственное дыхание.
Потом женщина вдали тихо засмеялась.
– Однажды смерть к тебе придет, и ты поймешь сама
Что возвращение домой…
Анна вздрогнула, обернулась.
Ей показалось, что голос звучит совсем близко, будто незнакомка стоит за спиной и шепчет ей в ухо.
– Длинней, чем путь сюда… – закончила парафраз невидимая певица и снова засмеялась.
– Кто вы? – прошептала Анна. – Что вы от меня хотите?
Тишина ответила ей, вязкая тишина, в которую Анна погружалась, как в болото.
Снова раздался голос Канат. Конь словно звал ее, кричал, умолял о помощи.
– Я иду к тебе, Канат! – закричала Анна. – Я сейчас приду!
***
Хелин вздрогнул.
Ему показалось, что он только что слышал голос Анны, и она звала на помощь.
– Анна?
Князь нахмурился.
– Это кричала Анна? – снова спросил Хелин.
– Может быть, – пожал плечами Князь. – Мало ли что приснится уставшему ребенку…
– Она кричала там!
Хелин бросился к окну.
– С княжной ничего не случится, пока я не захочу этого, – улыбнулся Князь. – А я пока этого не хочу. По крайней мере, ее жизнь зависит от…
Он замолчал.
– От чего?
– Ты спрашивал меня о чем-то, – напомнил Князь.
– О шарах, – вспомнил Хелин, все еще вслушиваясь в тишину за окном.
Теперь он ничего не слышал и поверил Князю. И в самом деле, княжна кричала во сне, ничего удивительного, что в таком месте приснится кошмар…
– О пустых шарах, – уточнил Хелин.
Князь усмехнулся.
– Это… Так. Безделушки… Заготовки.
– Ты обещал быть со мной честным, – напомнил ему Хелин. – Забыл?
– Но и ты – тоже… А ведь тебе не хватило мужества признаться в том, что ты лишен жалости к этим субстанциям! Когда Княжна жалела болотную королеву, что думал ты? Что эта глупая гусыня заслуживает своего болота?
Он почти дословно передал мысли Хелина!
Впрочем, чего ждать от того, кто умеет разговаривать в твоей собственной голове?
– Хорошо, – согласился с ним Хелин. – Я действительно так думал. Я действительно не понимаю Анну, когда она говорит, что каждого человека можно понять…
– Потому что ты, в отличие от Анны, не человек, – спокойно и тихо сказал Князь. – Ты никогда им не был и не будешь… Как же ты сможешь понять существ, к которым не имеешь никакого отношения?