«КНЯЖНА»
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
«ЧЕРНЫЙ ИСТУКАН»
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ОТЧАЯНИЕ
***
Солнце еще касалось верхушек деревьев, но все меньше было тепла в воздухе. «Да и холодом эту погоду не назовешь, – подумал Хелин. – Промозглость и сырость, съедающая тебя изнутри, как туман».
– Кажется, мы никогда не дойдем до Истукана, – грустно сказала Анна и села на сваленное дерево.
Никогда еще не видел Хелин в ее глазах такой безнадежности.
– Анна, ты просто устала…
Он присел перед ней на колени, взял ее руки в свои. Девочка отвела глаза, словно не хотела, чтобы ее настроение передалось и ему.
– Взгляни сам, Хелин, – она мотнула головой в сторону бесконечного леса.– Мы идем уже почти сутки, а лес не кончается! Может быть, мы вообще заблудились!
Она нетерпеливо стукнула кулачком по коленям и повторила обреченно:
– За-блу-ди-лись… Все зря, да? Виктор погиб по моей глупости! И все мы погибнем, потому что я думала о себе, как о спасительнице! Это ведь моя гордыня виновата!
Ей было так обидно, что в глазах притаились уже слезы, готовые вырваться наружу, но она сдерживала их не потому, что не хотела показывать свою слабость. Просто не хотела делать еще хуже того, что уже было сделано.
– Анна, – ласково сказал Хелин. – Ты устала… Мы обязательно дойдем до Истукана, просто нам надо немного отдохнуть… И лес кончается – он же не может длиться вечно!
– А если это вечный лес? – шепотом спросила Анна. – Я уже столько увидела, Хелин, что не удивлюсь теперь и вечному лесу… Я вообще теперь ничему не удивлюсь!
Казалось, девочка спустилась в самые бездны отчаяния. Ее глаза теперь потеряли свой блеск, и словно не было больше княжны – обычная девочка сидела на корточках, и плакала без слез… Так себе тихонечко поскуливала, как заблудившийся щенок! У Хелина сжалось сердце. На эту Анну было смотреть больнее, чем на ту, которая была согласна пожертвовать жизнью ради ребенка.
«Нет ничего хуже отчаяния, – подумал он. – И поднял глаза к небесам – Ты видишь ее горе, так исправь это!» Он первый раз в жизни молился и, когда он понял, что сейчас он молится, удивился.
Тепло стало в груди, и чем дальше он говорил неслышные слова молитвы, тем больше появлялось силы и уверенности – они дойдут! Ему казалось, что кто-то поднимает его с колен, наполняет его душу легкостью, уверенностью – и все, что он сейчас сделает, будет правильным, потому что это сделает не он!
– Анна, ты же сама говорила мне, что молитва помогает…
– Она не помогает мне сейчас! – горячо возразила Анна. – Мне ничего не поможет, Хелин! Все, что мы делали, никому не нужно! Если бы это было не так, мы уже давно дошли бы до Истукана!
– А если мы еще не готовы? – возразил Хелин. – Чтобы сразиться со Злом, надо познать все его стороны… Может быть, осталось что-то еще, и нам надо столкнуться с этим... Вот же, смотри: ты перестала верить! Может быть, нам надо пройти и через твое неверие? Чтобы узнать, как трудно дышать, если твоя вера иссякнет!
Анна подняла глаза.
Он стоял, освещенный последними лучами солнца, и Анна не могла понять, почему он, такой знакомый, близкий, ставший за время путешествия как брат, такой же родной, сейчас изменился? Словно это и не он, а кто-то еще…
– Анна, милая, мы дойдем до Истукана! – проговорил он. – Ты веришь мне?
Она молчала.
Перед глазами возник Виктор.
«Я люблю тебя»…
«Вик-тор…»
Болью взорвалось внутри воспоминание о белом волке, и Анна сцепила зубы, чтобы эта боль не вырвалась наружу стоном.
Марго сидела рядом, не сводя с хозяйки умных и печальных глаз.
Канат был копытом.
Они поверили мне. Они шли со мной. Они согласны погибнуть ради меня…
– Анна, ничего не говори… Просто повтори – Господи, помоги мне! Дай мне силы. Повтори про себя, Анна!
Он смотрел на нее. В глазах его было много любви и терпения.
Анна кивнула и поднялась.
Нет, еще не ушла усталость, и надежда еще не появилась, поэтому Анна не крикнула, а прошептала едва слышно:
– Кто любит меня…
Подняла голову Марго.
Канат радостно заржал.
Хелин смотрел на нее с надеждой. Ну же, Анна, договаривай!
– За мной! – проговорила Анна и посмотрела в небо.
«Помоги нам, Господи, – прошептала она неслышно. – Пожалуйста!»
Она сделала первый шаг вперед – и шаг был легок…
«Я должна принять от Тебя все, – подумала она, глядя на медленно плывущие в небесах облака. – Я должна идти. Только идущий осилит дорогу…»
***
Они снова шли вперед – Анна впереди, ведя Каната под уздцы, сосредоточенная и молчаливая.
Хелин теперь держал в руках Марго, поглаживая ее мягкую шкуру.
– Ах, Марго, как бы узнать, что нас ждет, – тихо прошептал он. – Может, и идти стало бы легче… Даже если бы знать о грядущей смерти – с этим можно как-то свыкнуться.
Марго вздрогнула и сжалась в комок.
– Что с тобой? – испугался Хелин, прижимая к себе кошку. – Что-то не так?
Марго смотрела на него печально, словно хотела бы сказать что-то важное, но не решалась. Или не хотела?
Снег теперь стал черным, льдистым, а вскоре и вовсе исчез, превратившись в чавкающую под ногами грязь.
Идти стало трудно. Ноги словно увязали в тине болота, значит, они были уже совсем близко от него.
Анна остановилась, прислушалась. Обернулась к Хелину.
– Ты ничего не слышишь? – спросила она.
Он прислушался тоже, пытаясь понять, что же она слышала.
Было тихо. Только где-то очень далеко раздавался…
Нет, встряхнул головой Хелин. Этого не может быть… Здесь не должно быть людей.
И, тем не менее, он был готов поклясться, что голоса были человеческие!
Воздух тут был застоявшимся, гнилым, и Хелин понял, почему это место называют Гнилым Болотом.
«Если это люди, как же они тут живут», – удивился он.
По коже пробежали мурашки: ему вдруг стало страшно, и очень не хотелось идти дальше. Ничего хорошего от тех, кто любит болотную тину, он не ждал. Вряд ли это вообще люди, скорее всего, какие-нибудь порождения Черного Истукана, что-то вроде оборотней из Гиблого леса…
Анна шла вперед решительно и спокойно.
Остановить ее?
– Анна, – робко начал он.
– Хелин? – удивленно обернулась она.
– Я… Мне не нравятся эти голоса.
– Но ты сам только что уговаривал меня покончить со страхом! – возразила она. – Мы уже близко от Болота – взгляни на эту жуткую грязь! Пойдем же, не медли!
Хелину ничего не оставалось, как подчиниться ей.
Теперь снега не было вообще. Да и деревья поредели, только кустарник остался…
– Вот же, посмотри, – обернулась к нему Анна. – Это самое обычное поселение… Такое же, как первое…
Она решительно шагнула вперед, по направлению к высоким домам, одинаково серым, как мышиные норы. И замерла. Дома были огорожены высоким забором, у ворот стояли два стражника. Они смотрели на детей неприветливо и хмуро. Хелин огляделся: идти через это странное селение ему не хотелось, но очень скоро он убедился, что другого выхода к Болоту нет. Или они и в самом деле заблудились?
– Простите, не могли бы вы подсказать нам путь к Гнилому Болоту? – спросила Анна у стражников.
Они переглянулись. Пожали плечами и снова посмотрели на девочку пустыми глазами.
– Здесь нет Гнилого болота, – сказал один из них. – Есть только Прекрасное озеро…
– Значит, мы действительно заблудились, – вздохнула Анна. – Хотя нам казалось, что мы идем правильно… По крайней мере, кто мог подумать, что эта ужасная грязь ведет к Прекрасному Озеру?
Стражники снова переглянулись
– Грязь? – спросил один у другого. – О чем это она говорит?
– Грязь, – повторил другой и хмыкнул – Может, спросим, где она видит грязь?
– Да вы же стоите в грязи! – сказала девочка. – Причем по колено в грязи…
Они посмотрели вниз, словно пытались там и в самом деле увидеть грязь.
– Мы стоим в снегу, – уверенно и терпеливо отозвался один из стражников. – Или ты называешь грязью снег?
– Вообще-то это не похоже на снег, – ответила Анна. – Снег белый, а это…
Она беспомощно оглянулась на Хелина.
Как назвать это, чтобы не обидеть этих стражников?
– Снег? Белый? – стражники начали хохотать. – Когда это вы видели белый снег? Снег всегда черный… Это грязь белая.
В голове Хелина мелькнула догадка, что стражники явно перемешали цвета, понятия, или просто они так привыкли…. А если у них в голове все так перепутано, то кто знает, может быть, и Гнилое Болото они называют Прекрасным Озером?
– А ваше озеро… Оно далеко?
– Нет, оно близко, – сказали стражники хором. А потом один добавил:
– Но вы туда все равно не доберетесь… Нам не велено пускать в город чужеземцев, а иного пути нет… Нужно специальное разрешение Королевы да еще тщательный осмотр врачей. Поскольку наша Королева очень больна, и обычно достаточно чужеродного дыхания, чтобы ее болезни обострились… Наша прямая обязанность – беречь нашу прекрасную Королеву от всего на свете!
– Как это – от всего на свете? – удивилась Анна. – Но ведь ей скучно, наверное, так жить! Может быть, она и болеет-то потому, что ничего на свете не видит?
– Отчего же? Если бы вы были купцами, мы бы вас пропустили… Наша Королева любит украшения и дорогие меха… Может быть, нас устроит ваша собака?
– Какая собака? – не поняла Анна.
– То, что ваш друг держит в руках… У нее красивый мех, у вашей собачки…
– Да ведь это кошка! – испугалась Анна. – И я не позволю вам сдирать с нее шкуру в угоду какой-то там королеве!
Наступила тишина.
– Она оскорбляет нашу Королеву, – печально произнес первый стражник.
– Да, она противится ее желаниям, – вздохнул второй.
– Глупая девочка… Она же не видела, сколь прекрасна наша Королева! Как она бледна и нежна, словно орхидея, которая растет на Прекрасном Озере!
– Вообще-то я не знала, что на болотах растут орхидеи, – позволила себе усомниться Анна. – И на озерах тоже. Там растут кувшинки… Они, конечно, милы, но я не стала бы сравнивать их с орхидеями. И я никак не могу понять, что хорошего в бледности! Впрочем, у вас тут все так непонятно и перевернуто вверх ногами, что я с радостью бы миновала эти края, но мне действительно надо к … Прекрасному озеру. Может быть, мы быстро пройдем окраинами, никого не побеспокоив? В принципе мы не особенно настаиваем на встрече с вашей Королевой, тем более что она в данный момент чем-то больна… Вот выздоровеет, мы нанесем ей визит.
– Она никогда не выздоравливает, – улыбнулся радостно стражник. – К счастью, она всегда больна!
Анна нахмурилась.
Бедняжка! Разве можно все время болеть? Это же со скуки умрешь!
А эти олухи радуются такому несчастью?
– Как вы можете говорить об этом с радостью? – тихо спросила она. – Ведь, если человек болен, это грустно!
– Грустно?!
Они переглянулись.
– Кажется, ты ничего не понимаешь в этой жизни, девочка, – вздохнул первый.
– Совсем ничего не понимаешь, – поддакнул немедленно второй.
– Болезнь – это наше счастье… Это наше Божество… У нас даже есть храм, где все обязаны поклоняться раз в день болезням всех видов!
– К тому же болезнь Королевы заставляет нас боготворить и ее, – снисходительно улыбнулся первый стражник. – Да и она сама боготворит себя, поскольку ее тело насыщено болезнями всех видов.
– Собственно, именно поэтому мы и избрали ее нашей Королевой…
– Тогда почему вы не пускаете чужеземцев? – возмутилась Анна. – Если вам так нравятся всякие болезни, вы наоборот должны пускать к себе как можно больше людей, и желательно больных, а еще лучше – заразных!
– Мы любим только собственные болезни, – отрезал первый стражник. – Именно наши болезни утонченные, прекрасные и смертельные… Зачем же нам думать о чужих, грубых, гадких заболеваниях?
– Чужие болезни уродливы, а мы болеем исключительно красивыми болезнями…
Ох, как же они надоели Анне! Разговаривать с ними было самым утомительным занятием на свете.
И к тому же они чем-то напомнили Анне Судью: так же, как и он, эти стражники были так уверены в собственной правоте, что все доводы тонули в их безразличии. Они просто не слышали то, что не хотели слушать!
– Что же нам делать, Хелин? – спросила Анна тихонечко. – Мне кажется, что Прекрасным Озером они называют именно Гнилое Болото! Может быть, есть все-таки другой путь туда? Мне совсем не хочется идти через эту «больницу», да еще подвергать при этом опасности Марго!
– Но у нас нет другого пути, – развел руками Хелин. – Посмотри – забор тянется отсюда на много миль… Если мы решим идти в обход, мы потратим не один день и не одну ночь!
– Надо что-то придумать, – вздохнула Анна.
Ноги у нее устали, но тут даже и присесть было негде – одна грязь повсюду… Ну, не в лужу же прикажете садиться?!
«Да уж, вот как это выглядит – вляпаться в грязь, – усмехнулась она про себя. – Вот мы и вляпались, похоже, по самые ушки…»
Казалось бы, Черный Истукан совсем близко, и вот появляется неприступная крепость, вырастает, словно посланница Тьмы, на дороге!
Посмотрев на Марго, Анна тяжко вздохнула.
– Собачка, – хмыкнула она. – Собачка с ценным мехом – не более того! Кому тут дело, что я тебя люблю, Марго? И вообще, в этом заброшенном углу знают о любви?
На сей счет она заблуждалась.
В этом месте знали про любовь. И ей предстояло скоро в этом убедиться.
***
Стражи у ворот делали вид, что не замечают путешественников. Словно и не было маленькой светловолосой девочки и высокого паренька…
Они стояли навытяжку и хранили на лицах высокомерное молчание, которое казалось им важностью и ответственностью, но Анне их физиономии казались смешными. Она даже не сдержалась и хихикнула тихонько. Стражники и бровью не повели, так и стояли, как два идола на языческой полянке. Хотя Анна, присмотревшись, поняла, что у истуканов все-таки лица были куда живее.
Хелин обошел ворота – увы! Они были высокими, добротно сделанными, и забраться в этот город не было никакой возможности.
– Хоть бы лаз имелся, вздохнул Хелин, возвращаясь к Анне. Ни-че-го…
– Неужели нет другого выхода, как предложить им нашу Марго?– прошептал Хелин.
– Марго?
Анна задохнулась от возмущения, прижала кошку к груди. Глаза сверкнули яростью.
– Как тебе могло это придти в голову? – вскрикнула она. – Я ни за что не стану жертвовать чьей-то жизнью! Хватит с меня и Виктора! Нет уж, я соглашусь только на свою…
– Анна, никто и не говорит о жертве, – терпеливо начал увещевать ее Хелин. – Мы их обманем…
– Я никого и никогда не обманываю, – хмуро ответила девочка. – Разве ты не знаешь, что отец лжи – дьявол? С какой стати я вдруг стану его радовать? Да и потом, врать унизительно!
– Даже во имя высокой цели?
– Какая же это цель высокая, если ради нее человек должен опуститься до положения раба? – зло рассмеялась Анна.
– Почему раба?
– Свободному человеку незачем врать, – ответила она. – Это раб всего боится и врет. Ты хочешь, чтобы я, княжна Анна, согласилась признать себя ниже какой-то неизвестной особы?
– Да не ради нее! Ради своего Города!
Она молчала. Нахмурила свои тонкие брови, сжала кулачки и делала вид, что не слышит Хелиновых слов.
– Анна, иначе мы не дойдем до Истукана…
– А мне наплевать на твоего дурацкого Истукана!
– А на Ангела?
– Вряд ли Ангелу бы понравилось, если бы из-за него врали и рисковали своими кошками!
Марго спустилась с Анниных колен.
– Куда ты, Марго?
Марго не обернулась.
Подойдя мягко и неслышно к стражникам, потерлась об их ноги и проникла между прутьями в воротах.
– Марго! – отчаянно закричала Анна.
Но Марго будто не слышала ее.
Анна бросилась за ней.
Стражники попытались остановить ее, но не тут-то было! Анна с силой оттолкнула одного, потом ударила второго по коленям: он согнулся.
Открыв ворота, Анна побежала за кошкой.
– Марго! – кричала она. – Подожди, пожалуйста!
Хелину ничего не оставалось, как следовать за ними, таща за собой Каната.
***
Марго теперь шла не спеша – она ведь добилась своего. Марго даже остановилась и подождала Анну и Хелина.
Анна догнала ее, взяла на руки.
– Зачем ты меня так пугаешь, Марго? – принялась ворчать Анна, гладя кошку по голове. – Что я стану без тебя делать? Ты думала про это?
Глаза кошки были печальны, она нежно потерлась о щеку хозяйки своей мордочкой. Будто знала что-то о них, но не решалась сказать, чтобы не расстроить любимицу.
В городе было тихо, окна домов плотно занавешены, точно все спали. Под ногами хлюпала болотистая жижа.
– Интересно, куда они подевались? Или спрятались за этими занавесками?
Хелин подошел к дверям, постучал.
Раздались шаркающие шаги, и тихий голос спросил:
– Кто там?
– Простите, мы хотели бы…
– Нет! – испуганно закричал голос.
Хелин услышал удаляющиеся шаги, и все стихло.
Ему только и оставалось, что пожать плечами и отойти от неприветливого дома.
Да что дом – весь этот городок был неприветливым. И – мертвым…
Он попробовал еще раз постучать – уже в другое окно, но и там его ждал испуганный вскрик, быстрые удаляющиеся шаги, и – тишина…
«В конце концов, – решил Хелин, – нам вовсе необязательно наслаждаться общением с этими странными людьми… Если тут есть выход к Гнилому болоту, мы его и так найдем… Без посторонней помощи».
– Пойдем, – обратился он к Анне, снова взял Каната под уздцы и решительно направился вдоль по дороге.
– Даже в Городе такого не было, – тихо ворчал он себе под нос. – Конечно, там тоже все страдали страхом, как насморком, но тут вообще что-то непонятное творится! Эти, похоже, и из-под кровати нос не показывают… Чего они так боятся?
– Болезней, – предположила Анна.
– Болезней? Да ведь они их любят!
– Ну, может быть, они любят только особые болезни, – рассудила Анна. – А мы можем заразить их не любимыми…
–Я вообще не могу понять, как можно любить болезни, – задумчиво сказал Хелин. – Болезни – жутко неприятная вещь…
– Ну, если человек ужасно любит самого себя, он и болезни свои начинает любить, – вздохнула Анна. – Может быть, они не умеют думать про что-то, не относящееся к себе? А если у этих бедняг нет ничего, кроме болезней, получается, что они о них только и думают!
Странное дело, они в этом городке никого не интересовали! И даже стражники их не преследовали… Хелину это нравилось все меньше и меньше. Точно каждый из здешних жителей знал, что им все равно не уйти… От чего?
Впереди показался дом. Среди остальных убогих домишек этот явно выделялся: был больше, внушительнее и стоял на самом краю города.
Уже доносилось кваканье, и сомнений не было – они почти подошли к Гнилому Болоту. То есть, извините, к Прекрасному Озеру.
– Похоже, здешняя королева выстроила дворец на самом берегу болота, – удивилась Анна. – Странная особа. Мне бы никогда не пришло в голову селиться возле болота!
– Ну, может быть, она вообще жаба какая-нибудь, – фыркнул Хелин. – Тебе не нравится сидеть около болота, а она большая любительница тины… Может, она даже купается в болоте…
– А чего потом удивляться, что тут все чем-то больны? – развела руками Анна. – Чего можно хорошего ожидать от купания в болоте?
Она толкнула калитку, почти на сто процентов уверенная, что калитка будет заперта. Но – вот удивительно! – калитка легко поддалась движению руки, тихо скрипнула и открылась.
Пожав легонько плечами, Анна ступила в «сад».
Впрочем, называть это «садом» было глупо, но Анна догадалась, что это именно сад.
По двум сторонам тропинки росли высокие кусты болотной осоки. «Наверное, у каждого свой вкус, – подумала Анна. – Может быть, хозяйке нравятся эти унылые цветы…»
Анна попыталась представить себе человека, которому это может нравиться. Ничего не получалось… Слишком блеклыми были краски, невыразительными и немного скучными. «Даже репейник красив по-своему, – размышляла Анна. – В любом цветке есть своя прелесть, не спорю… Но это однообразие – разве может оно принести кому-то радость?»
И сама себе ответила: «Может. Если человек называет Гнилое Болото Прекрасным Озером, этому человеку нравится именно унылое однообразие…»
– Что-то мне совсем не хочется встречаться с этой королевой уныния и серой тоски, – пробормотала Анна себе под нос. – Почему нам так не везет – к этому гадкому болоту никак не подобраться иначе, чем через места, которые я охотно бы обошла стороной?
Да и обходить уже было поздно – по дорожке шла невысокая молодая женщина. Она сорвала веточку осоки и остановилась, вдыхая аромат с таким видом, словно нюхала розу или орхидею.
«Никаких сомнений, – вздохнула про себя Анна. – Никаких сомнений, что сейчас мы встретимся с королевой…»