Образ огня в татарской поэзии начала ХХ века

Образ огня в татарской поэзии начала ХХ века на примере произведений Тукая и Дердменда в сопоставительном аспекте с образом огня в русской поэзии

При анализе татарской поэзии начала ХХ века и передачи в ней образа огня мы остановились на двух крупнейших поэтах. Это - Габдулла Тукай и Закир Рамиев (Дердменд). Г. Тукай считается основателем реалистического направления в татарской литературе и поэзии, а Дердменд - ярчайший представитель татарского символизма.

И. Нуруллин о творчестве Дердменда пишет:: "Реакцион елларда Д?рдем?ндне? к?нчыгыш суфи шигырьл?рен? хас мистика а?кытып торган. Кайбер шигырьл?ренн?н тыш, бу инде декаданс, дип ?йтерлек к?п н?рс? таба алмабыз" .

Поэзия Дердменда очень символична. Но образы его символизма совершенно отличные от символов русской поэзии. В этом можно убедиться на примере символа огня. У татарского поэта это образ свечи. Вот что читаем по этому поводу у И. Нуруллина: "Свеча у Дардменда - источник любви - центральная доминанта философско-эстетической концепции поэта. В суфистической поэзии "свеча" - высшая божественная истина, а "мотылек" стремится к ее свету для того, чтобы, сгорев в пламени свечи, слиться с божеством и ощутить свое с ним единство...

Облетая свечу, совершая обряд хождения вокруг предмета поклонения, бабочка Дардменда зажигает свет в своей душе, и, сгорев, уходит в небытие:

Войди в рай любви, не входи в мир фана.
Сила любви - огонь нирваны - "Дардменд" -
Бабочка, летающая вокруг этого огня,
Сгорев в пламени любви, она уйдет в вечность"

Огонь нередко связывается с любовью, томлением. Это понимание женской красоты у Дердменда связывается, в первую очередь, сравнениями, эпитетами и метафорами, присущими восточной поэзии.

Девичий стан сравнивается с "грациозностью газели", брови с "луком", ресницы "со стрелами", готовыми поразить любого, лицо сравнивается с "полной луной". Соответственно, и огонь как сладостный миг.

Дердменд использует усилительный образ огня. Это придает его лирике особенную глубину. Как сказал С. Хаким: "Нечк? лирик. Бу т?шенч?не и? башта Д?рдем?ндк? карата кулланыр идем мин. "Б?зл?рем мана алмадым" шигыренд?ге мен? бу юлларны кайсыбыз к??елен? ятламаган:

Янды Мднн, янды Фрад -
Бер янып ат алдылар;
Мин, гариб, ме кат янып та,
Яндыга саналмадым..." .

В приведенном отрывке символ огня близок к вечному огню, который есть в душе каждого, и внутреннее сгорание от любви - это сладостный миг пребывания человека в реальной действительности.
Как видим, в творчестве Дердменда образ огня занимает одно из центральных мест. При этом он многозначен: это и внутренний огонь человеческого духа, и геенна огненная. И все же основной смысл огня - в его вечности.

В русском символизме подобный образ можно отыскать лишь как элемент метафоричности, гиперболизации. Сравним, дердмендовские взгляды с творчеством Бальмонта, который считал художника выразителем "говора стихий" вселенских. И сам для себя избрал "царственные стихии": Огонь, Воду, Землю, Воздух. Иначе, причастился "пламени, свету, теплоте"; "ласке, влюбленности"; "жизни, расцветшему саду"; "легчайшему дуновению Вечности". Союзу будто несогласных сил поклонялся Бальмонт. Но только потому, что они помогали раскрыться и развиться его чувствованиям. Бесчисленны значения этих возможностей. "Ветер пророчит о вечном пути"; а то рождает желанье: "Дай и мне забвенья, ветер". Океан "дышит в беспредельность Тысячами юножадных уст"; влага морская - "мечтанья на зыбях различных качает". Особенно изменчиво прикосновение огня. Он то "сжигает", то "горит перед взором навеки потухших глаз", то открывает "Завет бытия":

Я спросил у высокого солнца,
Как мне вспыхнуть светлее зари.
Ничего не ответило солнце,
Но душа услыхала: "Гори!"

У Дердменда же душу не надо зажигать, она горит вечно, и у татарского нет противопоставления стихии и внутренних чувств. Они у него едины.

В творчестве Габдуллы Тукая образ огня имеет несколько иной характер. Именно в произведениях этого татарского классика наиболее выпукло этот образ-символ связывается с жизнью, со светом, выражает оптимистические чувства. На это, например, указывает, Х. Миннегулов.

С другой стороны, в раннем творчестве Тукая можно найти и традиционные восточные символы огня, которые есть у Дердменда. Но творчество Тукая более реалистично, и он не столь туманно оперирует восточной символикой. Поэтому в большинстве случаев использование образа огня в творчестве поэта остается на народно-национальном уровне. Это, в основном, понимание огня как тепла, очага, с одной стороны, и как геенны огненной в аду, с другой стороны.

Однако в творчестве Г. Тукая можно найти случаи использования образа огня для гиперболизации, для усиления критического отношения к действительности. Например, в стихотворении "Ф?рьят" поэт, описывая положение женщины в обществе, вкладывает в ее уста такие слова:

Кар итс, р хатынны ала котын,
Йр янып, аваларга оча ттен;
Яндырадыр - ягам дис, калдырадыр -
Якмыйм дис: аны? каршында без утын...

Вообще, сравнивая образ огня в русской и татарской поэзии, можно посмотреть этот образ в языке в целом. Здесь необходимо указать, что образ огня, на наш взгляд, более распространен в татарском языковом мышлении, что отражается в различных идиоматических выражениях и материалах устного народного творчества. Например, Р.Р. Замалетдинов указывает, что у татар "душа может гореть: ?ан яну - от сильной радости или большого горя. Бу тавыш бик ачты к??елем, шатлыгымнан ?ан яна (Г. Тукай). Этот звук усладил меня, горит от радости душа" . В русском языке это выражение означает только беспокойство. В татарском, большое горе, большую радость, беспокойство, даже "горячую привязанность к чему-либо".

Можно привести также примеры, когда образ огня, используясь в идиомах, служит гиперболизации, усилению. Например, "Х?ср?т уты йоту (букв. Глотать огонь горя) - испить горе, печалиться, убиваться" .
И в определенной мере это различие остается и поэтическом творчестве двух народов. Более широкое использование символа огня в татарской поэзии в целом, и сохранение восточных и тюркских поэтических традиций, в частности. Огонь в татарской поэзии до сих пор является символом состояния вечной души, томления, страсти. В русской поэзии это выражено менее весомо.

В русской же поэзии образ огня представлен, с одной стороны, мифологическим символом как очаг, тепло, солнце, жизнь. Это мифологическое понимание восходит в определенной степени к язычеству. С другой стороны, символ огня как очищение, как геенна огненная для грешников. Это христианское понимание символа огня. Они широко представлены в русской поэзии вообще. В поэзии же конца 19 века превалирует мифологический символ огня.