Замена типа синтаксической связи при переводе

Как в английском, так и в русском языке предложения могут соединяться друг с другом как при помощи сочинительной, так и при помощи подчинительной связи. Однако в целом для русского языка более характерно преобладание сочинительных конструкций, в то время как в английском языке подчинение если не преобладает, то, во всяком случае, встречается чаще, чем в русском [Бархударов Л.С., с.207]. Поэтому при переводе с английского языка на русский часто происходит замена подчинения предложений сочинением.

Сравним:

We had strolled to the front yard where Dill stood looking down the street at the dreary face of the Radley Place. (H.Lee. To kill a Mockingbird).

Мы поплелись в палисаднике, Дилл выглянул на улицу и уставился на мрачный дом Рэдли.

I didn’t sleep too long, because I think it was only around ten o’clock when I woke up. I felt pretty hungry, as soon as I had a cigarette. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Спал я недолго, кажется, было часов десять, когда я проснулся. Выкурил сигарету и сразу почувствовал, как я проголодался.

Обращаем внимание, что замена подчинения сочинением в большинстве случаев сочетается с заменой союзной связи бессоюзной.
В следующем примере замена подчинения сочинением сочетается с трансформацией сложного предложения в простое с однородными сказуемыми:

Stradlater kept whistling ‘Song of India’ while he shaved. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).
Стрэйдлейтер брился и насвистывал Индийскую песню.

Замена подчинительной связи сочинением (в том числе бессоюзным) может иметь место и в пределах простого предложения, как например:

… I lived in the Ossenburger Memorial Wing of the new dorms. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).
… Я жил в корпусе имени Оссенбергера, в новом общежитии.

Одной из основных причин подобной трансформации является индивидуально-переводческая. Например:

Since my success had brought me many new friends, I began to see him more frequently. (S.Maugham. the razor’s edge).
Благодаря успеху моих пьес у меня появилось много новых друзей, и мы стали встречаться чаще.

При переводе данного предложения можно было сохранить тип синтаксической связи, однакл, переводчик по собственному выбору употребил вместо сложноподчиненного сложносочиненное предложение.
Примером доминирования синтаксического начала в английском языке может служить частое употребление однородных членов предложения, соединенных союзом and, которые принадлежат к различным логическим планам [Левицкая Т., Фитерман А., 1971, с.13]. Например, в рассказе В.Сарояна A Number of the Poor:

One summer I worked two months in a grocery store… It was a little store on Grove Street in the slums. The people who came to the store were all interesting and poor.

Как-то летом я работал продавцом в бакалейной лавке… Это была лавчонка на Гроув Стрит, в районе трущоб, и все покупатели были бедняки, но зато очень интересные люди.

Прилагательные interesting и poor относятся к разным логическим планам; в английском предложении они сцеплены союзом and, а в переводе приходится их разъединить и даже противопоставить друг другу, столь велика в данном случае их логическая несовместимость.

Но изменение синтаксической связи при переводе осуществляется не только на уровне предложения или словосочетания, но и на уровне фраз (СФЕ).

По данным В.Сгалла [Сгалл В., с.833], 60 % межфразовых связей можно трансформировать в сочинительную связь, 10 % – в аппозитивную и только 4 % – в подчинительную. (20 % представляют собой границы между повествовательными и иными коммуникативными типами предложений). Сравнение оригинала и перевода Marry Me и Давай поженимся Дж.Апдайка, произведенное лингвистами Е.П.Матузковой, М.Д.Шеховцевой и А.А.Фроловым, показало, что в подавляющем большинстве межфразовые связи оригинала рассматриваются переводчиком как потенциально сочинительные, ибо объединение двух английских предложений в одно или перераспределение внутрифразовых связей идет по линии экспликации координационыых отношений [Матузкова Е.П., Шеховцева М.Д., Фролов А.А., с.84].

Например, Бойня № 5 К.Воннегута представляет собой повествование от 1-го лица, в котором, соответственно, много разговорных элементов, реализуемых в основном на лексическом и грамматическом уровнях. Компенсируя невозможность сохранить все эти явления, переводчик широко использует присоединительные конструкции, придающие высказыванию характер спонтанности, додумывания в процессе говорения, что свойственно звучащей речи. Сравним:

Prisoners of war from many lands came together that morning at such and such a place in Presden. (K.Vonnengut. Slaughterhouse Five).

А военнопленных из многих стран собрали в то утро в определенном месте, в Дрездене.

I was there. O’Hara was there. (там же)

И я был там. И О’Хара там был.

В переводах порой даже абзацы начинаются с союзов.

They laughed and laughed… (там же)

И они хохотали, хохотали, хохотали вовсю.

Montana screamed and screamed.

И Монтана завизжала. Она визжала, не умолкая.

I think of how useless the Dresden part of my memory has been…

И я думаю: до чего бесполезны все мои воспоминания о Дрездене…

Присоединительные связи, использованные в последнем примере, также усиливают когезию текста: если в оригинальном тексте она часто осуществляется за счет анафоричных заместителей, лексических повторов, то здесь центр тяжести перемещен в синтаксис.

Изменение АЧП при переводе

Точность освоения образной системы оригинала переводчиком зависит от адекватного воспроизведения структуры выражаемого в предложении суждения, т.е. актуального членения предложения. При этом важнейшим фактором, обеспечивающим распределение коммуникативных функций между членами предложения, является порядок слов.

В специальной литературе традиционным стало противопоставление свободного порядка слов в русском языке и фиксированного в английском. Вместе с тем сопоставительный анализ некоторых инверсионных структур англоязычном и русскоязычном текстах свидетельствует как о преувеличении фиксированности английского словопорядка, так и о переоценке позиционной свободы слов в предложении русского языка. Различное соотношение формального и актуального членения в предложении русского и английского языков проявляется в различной функциональной нагруженности словопорядка. Если в английском языке порядок слов прежде всего направлен на выражение коммуникативного типа предложения и определение грамматических отношений между его членами6, то в русском доминантными функциями словопорядка являются связующая и ремовыделительная [Шевякова В.Е., с.36]. Изменение традиционного порядка слов как в англоязычном, так и в русскоязычном текстах способствует осуществлению позиционной контактности предложений в художественном произведении, направленно на выражение эмфазы, ритмизацию повествования.

Значительными эмфатическими возможностями и в русском, я в англйском языке обладает фразоначальная инверсия.

Несохранение фразоначального положения дополнения в переводе встречается довольно часто, когда инверсия в английском предложении обусловлена соображениями позиционной контактности элементов и не служит целям эмфазы:

…But for this apparently he had no inclination. (S.Maugham. Theatre).

Но, по-видимому, Роджер не имел ни малейшей склонности к театру.

Фразоначальная инверсия сказуемого в переводе на русский язык, как правило, не сохраняется. Ни один из 33 примеров фразоначальной инверсии сказуемого, полученных Н.Л.Ольшанской и Н.М.Балаян в результате сплошного анализа романов Дж.Голсуорси «Собственник», Гр.Грина «Тихий американец» и С.Моема «»Театр» не переводится на русский язык аналогичными грамматическими средствами. В частности, инвертированный предикативный член составного именного сказуемого обычно ставится в конец русского предложения в связи с достаточной эмфаричностью конечной позиции в русском языке (18 случаев) [Ольшанская Н.Л., Балаян Н.М., с.74]. Например:

Indulgent and severe was her look. (J.Galsworthy. The Man of Property).

Взгляд ее был снисходителен и строг.

What muga men are. (S.Maugham. Theatre).

До чего же мужчины глупы!

Стилистически значимую позицию в переводе традиционно занимают и фразоначальные обстоятельства образа и степени действия, т.е. в русском предложении они располагаются либо в начале, либо после глагола сказуемого (18 из 25 примеров). И во втором случае, мы имеем дело с синтаксической трансформацией. Например:

And fast into this perilous gulf of night walked Bossiney. (J.Galsworthy. The Man of Property).

И Босини шел быстро, прямо в волны ночи, грозившей бедой.

При переводе нередко имеет место также явление изменения порядка следования частей сложного предложения – главного и придаточного предложения. Например:

If he ever gets married, his own wife’ll probably call him Ackley. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Наверное, и жена будет звать его Экли, если только он когда-нибудь женится.

В английском языке придаточное предложение предшествует главному, в русском же переводе – наоборот. Встречаются и противоположные случаи. В следующих двух примерах в английском предложении главное предшествует придаточному, в русском же переводе порядок следования предложений меняется и одновременно сложноподчиненное предложение меняется на сложносочиненное, т.е. перестановка сопровождается характерной для перевода с английского языка на русский заменой типа синтаксической связи:

The silver saucer clattered when he replaced the pitcher. (H.Lee. To kill a Mockingbird).

Он быстро поставил кувшин, даже серебряная подставка звякнула.

He took another look at my hat while he was cleaning them. (J.Salinger. The Catcher in the Rye).

Он их чистил, а сам смотрел на мою шапку.

И наконец, перестановке могут подвергаться и самостоятельные предложения в строе текста. В качестве примера рассмотрим нижеследующий:

You goin’ to court this morning? asked Jem. We had strolled over. (H.Lee. To kill a Mockingbird).

Мы подошли к ее забору: – Вы в суд пойдете? – спросил Джим.

Здесь необходимость перестановки вызвана тем, что форма Past Perfect во втором предложении английского текста выражает значение предшествования данного действия действию, обозначаемому в первом предложении. Поскольку русская форма пошли не выражает этого значения, сохранение исходного порядка следования предложений в переводе привело бы к смысловому искажению (действие, обозначаемое глаголом подошли, воспринималось бы как последующее, а не предшествующее действию, обозначаемому глаголом спросил), отсюда необходимость перестановки предложений.

В целом анализ даже ограниченного количества примеров свидетельствует о том, что АЧП, будучи важным элементом ритмои стилеобразования, выполняя связующую функцию в художественном тексте, обусловлено прежде всего типологическими особенностями языка, его грамматическими правилами. Данная обусловленность прослеживается в распределении всех качественных и количественных параметров предложения и определяет различия образных систем оригинального текста и его перевода [Ольшанская Н.Л., Балаян Н.М., с.75].