Исследователь книжных морей
Редкое хобби — библиофилия. Мини книги
Инженер, журналист, собиратель миниатюрных книг формата не более 10х10 см и микрокниг формата не более 10х10 мм, коллекционер широкого профиля — всё это об Якове Аркадьевиче.
Завоёвывая пространство
Страсть к книгам передалась нашему герою по наследству от отца — зубного врача, имеющего огромную библиотеку. Его Смоляренко называет большим книголюбом, а себя относит к библиофилам.
— Это разные понятия, — поясняет он. — Книголюб собирает именно художественные произведения разных авторов, и в его коллекции редко встретятся два одинаковых названия. А у библиофила может быть не один десяток одного и того же произведения, но в разных изданиях. Ведь его интересует, прежде всего, внешняя сторона книги, полиграфия — формат, тираж, оформление, год издания, пометки владельца, дарственные надписи и прочее. Как замечал поэт Н.А.Некрасов, библиофилу дорого каждое пятно на книге. Словом, всё то, что делает книгу редкой. И в отличие от книголюба, библиофил не всегда читает книгу, которой владеет. Правда, я, наверное, книголюб-библиофил. Читать люблю. Особенно произведения Бабеля и воспоминания о нём.
Всего в домашней библиотеке Якова Аркадьевича — восемь тысяч различных изданий, не считая многотысячного собрания газетных и журнальных статей на литературные, краеведческие и культурные темы. Книги, изданные в годы Великой Отечественной войны, книги с автографами местных авторов, собрание автографов и писем известных советских писателей, собрание прижизненных изданий А.Твардовского. Эта коллекция началась с Василия Тёркина — произведения, опубликованного в годы войны.
Отдельное место занимает так называемая репиниана — книги, журнальные и газетные статьи о художнике И.Репине. В них, кстати, есть сведения о пребывании мастера в наших краях во время росписи некоторых луганских храмов. Есть лермонтовиана и пушкиниана — произведения поэтов и литературоведческие книги об их жизни и творчестве. Самая любимая из мини-коллекций — книги о книгах. Практически все книги с газетными дополнениями — сведения о книге, об авторе, о владельцах книги и так далее.
Особая история у книги Леонида Соболева Капитальный ремонт, перекочевавшей из библиотеки отца Смоляренко. Это — довоенное издание, 1937 года. На внутренней стороне обложки — надпись: Дорогому бойцу от ученицы седьмого класса Ворониной Вали. В своё время библиофил даже пытался разыскать ту самую Воронину, но не получилось. А книга, по всей видимости, прошла с бойцом всю войну, изрядно потёрлась в вещмешке и однажды уберегла солдата от ранения. След от осколка прошил половину издания. В дополнение к этому изданию Яков Аркадьевич купил в букинистическом магазине ещё один Капитальный ремонт, 1933 года — не мог пройти мимо.
Коллекции ютятся в небольшой комнатушке обычной квартиры, но, как говорит собиратель, он постепенно завоёвывает пространство для своих раритетов и на других квадратных метрах — в коридоре, в гостиной.
Ради звёздного росчерка
Автографы писателей Смоляренко коллекционирует с 1958 года. В его собрании — письма Чуковского, Маршака, Кассиля, Лациса, Первенцева, книги с автографами Тычины, Упеника, Алигер, Друниной.
Сейчас писатели не дают автографы по переписке, а раньше с этим проблем не было. Например, когда с такой просьбой обратились к Маршаку, то его секретарь прислал ответ с извинениями: дескать, писателя в Москве нет, но по приезде он пришлёт свой автограф. И действительно, вскоре пришло ещё одно письмо — теперь уже с автографом известного человека. Латвийский писатель Вилис Лацис даже написал целое письмо библиофилу. 
— И находили же такие люди время на общение с поклонниками своего таланта, на переписку! — восклицает Яков Аркадьевич. — Вот Лев Кассиль отвечал на вопросы анкеты. Детские, конечно, вопросы, наивные. И всё равно они не были проигнорированы писателем. К сожалению, с нынешними авторами сложнее.
Правда, признаётся коллекционер, чтобы заполучить звёздные росчерки, приходилось идти на хитрость и тогда. Например, автограф Корнея Чуковского в 1961 году он попросил в подарок жене Наталье на день рождения. Хотя сам тогда ещё не был женат. Писатель расписался на репродукции редкой картины Ильи Репина, где был изображён молодой Чуковский. Увы, таким юнцом, каким изобразил меня Илья Ефимович, я был 51 год назад, теперь я седой, с густыми стариковским бровями, но это не мешает мне любить таких молодых, как вы и Я. С. — ответил писатель.
Библиотечный герб владельца
Неплохая коллекция экслибрисов — ещё одно увлечение Смоляренко. (Экслибрис (от латинского ex libris — из книг) — книжный знак, свидетельствующий о принадлежности данной книги какому-либо владельцу.) Он называет его попутным, спонтанно возникшим по ходу основного библиофильского занятия. Захотелось иметь свой собственный экслибрис, а литературы об этом жанре графического искусства было мало. Изучение вопроса привело к собирательству. Правда, потом эта страсть сошла на нет.
Ещё пару столетий назад экслибрис был непременной принадлежностью библиотеки знатного рода. Ему придавали такое же значение, как фамильному гербу. Фактически он и был библиотечным гербом владельца, передаваясь из поколения в поколение. Необходимость его появления была обусловлена дороговизной книг, их доступностью лишь крупным феодалам, священникам и богатым купцам. Чтобы подчеркнуть индивидуальность книги и её владельца, на титульный лист книги ставилась личная печать. Содержание рисунка экслибриса обычно символически характеризовало его владельца — его род, профессию или какие-то другие важные интересы хозяина библиотеки.
Имеются различные типы экслибрисов: шрифтовые, в которых обозначены только имя и фамилия владельца, и художественные — в виде рисунка, как правило, лаконично и образно говорящего о профессии и интересах владельца или о составе его библиотеки. По технике исполнения книжные знаки могут быть простыми штемпельными, в виде типографского набора, цинкографическими и выполненными в определенном материале: гравюры на дереве (ксилография), линолеуме, оргстекле, меди (офорт) и другие.
В коллекции Смоляренко есть экслибрисы, сделанные способом цинкографии, ксилографии и нарисованные собственноручно художником. Их около двух тысяч. Среди них — творение одного из северодонецких художников.
Большая любовь к малому
В личной библиотеке собирателя — свыше тысячи книг миниатюрного формата. Для сравнения: в отделе редкой книги областной универсальной научной библиотеки имени Горького их около 600. Началась коллекция миниатюр с изданного во Львове в 1970 году стихотворения Вічний революціонер Ивана Франко с переводами на 30 языков народов мира. Понятно, что книги украинских издательств представлены в коллекции Смоляренко полнее всего. 
Раритетами своего собрания миниатюр Яков Аркадьевич считает первое советское юбилейное издание Евгения Онегина Пушкина, вышедшее в Свердловске в 1937 году, красноярское издание Избранных произведений Маяковского 1937 года, его же Стихи, вышедшие в городе Горьком в 1940 году.
В своих многочисленных публикациях коллекционер не раз рассказывал о книгах, изданных в 68 странах на 102 языках. Они — своеобразная малая энциклопедия книжных миниатюр.
В архиве собирателя есть всё, что касается книжек-малышек: информационный листок методического совета по работе с миниатюрными книгами, информация о малютках с необычной биографией (созданных народными умельцами, побывавших в космосе, изданных на языках пятнадцати республик бывшего Советского Союза), даже их миниатюрный указатель.
Имя Якова Смоляренко как председателя луганской секции клуба библиофилов-миниатюристов в 1994 году попало в бюллетень Миниатюрные книги Украины. Поэтому о своей большой любви к малому Яков Аркадьевич говорит с особым благоговением.
Отдельный разговор о поэме Евгений Онегин, изданной в Свердловске к столетию со дня смерти Пушкина в 1937 году. Это первое советское издание миниатюрного формата. Кстати, самое первое миниатюрное издание Евгения Онегина было выпущено ещё при жизни Пушкина. Причём каждая строфа — на отдельной странице. Исследованием этого раритета занимались многие библиофилы. Смоляренко проследил путь владельцев книги — в распоряжении каких людей и библиотек находилось издание. Колоссальный исследовательский труд.
Наш герой рассказывает, что составил библиографию всех публикаций Вениамина Разумова, выдающегося собирателя миниатюрной книги из Горловки (Донецкая область), и публикаций о нём совместно с директором Горловского городского музея миниатюрной книги Галиной Николаенко. Яков Аркадьевич переписывался с известным коллекционером около двадцати лет. Это миниатюрное издание о Разумове вышло тиражом всего 30 экземпляров. И стало быть, тоже раритет.
Библиофилом может стать каждый
Иногда к библиофилу попадают книги без титульного листа, без отдельных страниц. Тогда начинается работа по восстановлению недостающих сведений, ведётся переписка с библиотеками, в фондах которых таковые имеются. Но когда удаётся раздобыть копии утерянных страниц, их никто не спешит вклеивать в книгу. Книга должна хранить дух времени, в этом её ценность.
Яков Аркадьевич показывает книжицу с пожелтевшими страницами в современной добротной обложке и рассказывает историю её преобразования. Дал однажды товарищу почитать редкое издание 1943 года, а тот вернул его в новом переплёте. Причём претендовал на благодарность со стороны Смоляренко, но он стал возмущаться — ведь истрёпанная обложка тоже ценится библиофилами. Теперь на внутренней стороне обложки значится следующее: Книга написана Семёном Исааковичем Кирсановым, побывавшим в Луганске вместе с Маяковским в 1927 году. Куплена в июне 1998 года на книжном развале Восточного базара Луганска.
Конечно, Якова Аркадьевича волнует судьба коллекции — он готовит её к передаче, систематизирует сведения и уточняет каталог, но передавать музеям не хочет. Больше доверяет библиотекам и областному архиву. У Смоляренко хранится и архив известного луганского краеведа Юрия Темника.
— Вот бы, — мечтает он, — организовать в архиве личный фонд Юрия Александровича, где хранились бы его рукописи, черновики, публикации в прессе…
Говорили с библиофилом и об электронных книгах. Он не стоит в стороне от технического прогресса, с удовольствием освоил компьютер, часами зависает в Интернете, впитывая различную полезную информацию, в том числе и библиофильского направления. И всё же реальную, живую книгу виртуальная заменить не может, уверяет Смоляренко. Истинное наслаждение — вдыхать аромат полиграфии, листать страницы и ощущать прикосновение к вековым знаниям, — подчёркивает мой собеседник. А ещё он утверждает, что библиофилом может стать каждый, если просто начнет собирать книги, пусть даже современные. Пройдёт время — и эти книги станут библиографической редкостью. Дерзайте!
Ирина Лисицына, "Наша газета". 02 июня 2009 года.
(Материалы переданы для публикации Ниной, Восточная Сибирь).