Владимир Высоцкий

(1938-1980)

В Окуджаве что-то есть оттуда... из века ХIХ. Высоцкий отражает другое время. Но этой разницей во времени, мне кажется, он и ценен. Нет, бесценен, потому что отражает другое время. Я считаю, что песни Владимира Высоцкого не поддаются какой-либо классификации, сравнению, временным оценкам. В репертуаре Высоцкого 425 песен на свои стихи и около 150 на чужие.

Если Окуджава учил и учит меня (нас) чему-то простому и высокому, то Высоцкий, проживая в который раз свои песни, заставляет и меня (нас) проживать, то о чем он поёт. Каждый раз, когда я включаю кассету с его песнями и слушаю - я фактически ощущаю его присутствие. "Присутствие" - по всей видимости, главное слово, которое ассоциируется у меня с именем Высоцкого.

Сам Высоцкий не раз говорил, что во всем ему хочется дойти до исчерпывающей полноты, раскрыть весь смысл, затронуть все стороны жизни. Отчасти он этого добился.

Особенно мне нравятся военные песни Владимира Семеновича. Песни Высоцкого о войне — это, прежде всего, песни настоящих людей. Людей из плоти и крови. Сильных, усталых, мужественных, добрых. Таким людям можно доверить и собственную жизнь, и Родину. Такие не подведут.

На мой взгляд, песня «Он не вернулся из боя»  — одна из главных в творчестве Высоцкого.

То, что пусто теперь,— не про то разговор,
вдруг заметил я: нас было двое...
Для меня словно ветром задуло костер,
когда он не вернулся из боя.

В этой песне, по-моему, помимо интонационной и психологической достоверности, есть и ответ на вопрос: почему поэт, человек, который по своему возрасту явно не мог принимать участия в войне, все-таки пишет о ней, более того — не может не писать? Я думаю, что все дело в судьбе. В твоей личной судьбе, которая начинается вовсе не в момент рождения человека, а гораздо раньше. В личной человеческой судьбе, которая никогда не бывает чем-то отдельным, обособленным от других людских судеб. Она, твоя судьба,— часть общей, огромной судьбы твоего народа. И существуешь ты на земле, продолжая не только собственных родителей, но и многих других людей. Тех, которые жили до тебя. Тех, которые когда-то защитили твой первый вздох, первый крик, первый шаг по земле.

Особенный вес в творчестве автора имеют песни-сказки. Обращаясь к традиционным ситуациям, поэт основательно их переиначивал, строил свои сюжеты поверх сказочного. Каждое отклонение от привычного варианта несет у него интересные смысловые оттенки, недоступные никакому другому поэту.

Одним из примеров можно привести знаменитую “антисказку” “Лукоморья больше нет” , которая написана по мотивам произведений Пушкина, но интерпретирована по-новому, “смелому” способу.

Лукомоpья больше нет, от дубов пpостыл и след,
Дуб годится на паpкет, так ведь нет -
Выходили из избы здоpовенные жлобы,
Поpубили все дубы на гpобы...

В коллекции поэта не мало песен-сказок, но именно эта привлекла моё внимание. Язык Высоцкого богат остроумием, подчас даже нецензурным, яркостью передачи мысли, особым умением перевернуть замысел оригинала. В этом мини-произведении завуалирована критика на существующие порядки, и ничто кроме сказки не сможет так умело скрыть “коварный” замысел автора. Автор, играючи, легко воспользовался предоставленной ему возможностью и оставил после себя немало сатирических произведений.

Пародийно-стилизационное начало неизменно присутствует в тех ранних песнях Высоцкого, которые зачастую бездумно именуются «блатными» (сам поэт предлагал называть их «дворовыми») — песнями, сочиненными от лица «простого» человека, как правило, связанного с криминальными кругами. И простоту этих песен я постарался протащить через все времена и оставить ее в песнях, на которых лежит более сильная, серьезная нагрузка» — так определил роль этого песенного цикла в своей творческой судьбе сам автор. Обратите внимание на глубину и точность его формулировок, на четкость осознания им своей творческой, эстетической задачи. «Блатное» начало — лишь одна из красок Высоцкого-художника, применяемая им осознанно и ответственно. Без этой краски не было бы той эмоциональной доходчивости, того человеческого „контакта, которого так безошибочно добивался Высоцкий и в своих ранних песнях, и во всем последующем творчестве.

«Первую свою песню я написал в Ленинграде где-то в 1961 году. Дело было летом, ехал я в автобусе, и увидел впереди себя человека, у которого была распахнута рубаха и на груди была видна татуировка — нарисована была очень красивая женщина, а внизу написано: «Люба, я тебя не забуду!» И мне почему-то захотелось про это написать. Я сделал песню «Татуировка» (см. приложения стр.37), только вместо «Любы» поставил для рифмы «Валю».

И в тот день, когда прощались на вокзале,
Я тебя до гроба помнить обещал, —
Я сказал: «Я не забуду в жизни Вали!»
«А я — тем более!» — мне Леша отвечал.

Я считаю, что эта песня проста, но не примитивна (а это огромная разница!). Посмотрите, как раздваивается здесь значение слова «образ», как возникает внутреннее напряжение между смыслом отвлеченно высоким («светлый образ») и смыслом неожиданно заниженным и вполне конкретным («образ на груди»).

Не делили мы тебя и не ласкали,
А что любили — так это позади, —
Я ношу в душе твой светлый образ, Валя,
А Леша выколол твой образ на груди.

Пусть это шутка, но в дальнейшем подобное раздвоение обнаружится у Высоцкого и в контекстах предельно серьезных. Двусмысленное слово сразу создает предпосылки для раздвоения голосов автора и героя. При всем стремлении автора сблизиться с простоватым героем, «влезть в шкуру» другого человека — иронической дистанции между ними не ощутить нельзя. Ясно, например, что просторечное «красивше» (вместо правильного «красивее») идет, от персонажа, а не от автора. В то же время, на мой взгляд, Высоцкий не отгораживается от персонажа полностью. Игровое обращение со словом в конструкции «моя — верней, твоя — татуировка» — это уже шутка, возможная в устах как «простого», так и образованного человека. Да и сюжетная ситуация песни: противоречие между мужской дружбой и любовной ревностью — в сущности своей вечна и актуальна для людей всех социальных слоев.

Не менее чем песни, меня поражает, как он контактировал с аудиторией. Вежливо. Тихо. Просто. Честно. Его связь со слушателями, как еще одна струна на гитаре, дребезжала в душе и заставляла опять и опять тихо трястись… Его песни и слова – это страховка и поддержка во всём.

Высоцкого можно назвать своеобразным психологом душ человеческих. Он глубоко заглядывает внутрь происходящего и передает это своими простыми словами, пропустив через себя каждую строчку. Только ему характерно такое разнообразие стилей, тогда как многие другие барды пользовались лишь одним избранным видом…

Я никогда не любил ни максимализма, ни идолопоклонничества. Высоцкий для многих, увы, стал идолом, кумиром. Он знал, что так будет.

И с меня, когда взял я да умер,
Живо маску посмертную сняли
Расторопные члены семьи,
И не знаю, кто их надоумил,
Только с гипса вчистую стесали
Азиатские скулы мои.

Он предрек все это в "Памятнике" ... Творчество Владимира Семёновича оставило в истории поэтической России неувядающий след. Его любили и любят люди, его песни до сих пор звучат в молодёжных компаниях. Этот человек велик по своей сути.