Экономика как фактор проведения реформы

Реформа 1861 гг. выросла из всё углублявшегося несоответствия между господствовавшими в России старыми феодальными производственными отношениями и новым характером неуклонно возраставших производительных сил.

Закон обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил пробивал себе дорогу, определял объективную необходимость ликвидации устаревшей феодальной системы, тормозившей поступательное развитие производительных сил, требовал установления новых - капиталистических - производственных отношений.

К 50-м годам XIX в. конфликт производительных сил и производственных отношений настолько обострился, а капиталистические производственные отношения настолько выросли, что феодализм оказался глубоко расшатанным и старая система хозяйства-подорванной в своей основе. Именно это вызвало крах феодализма, возникновение кризиса революционного характера и переход к новому - капиталистическому - способу производства. В результате реформы 1861 г. капиталистические производственные отношения стали господствующей формой производственных отношений, несмотря на все сохранившиеся после реформы пережитки феодализма.

Значительный рост новых производительных сил, принадлежавших по своему характеру к капиталистическому способу производства, и рост капиталистических производственных отношений отчётливо видны прежде всего из развития промышленности, основанной на применении вольнонаёмного труда. Такая промышленность существовала и в начало XIX в., но в результате её интенсивного роста в течение первой половины столетия она в 50-х годах уже стала занимать качественно новое место в общей системе хозяйства страны: к 1860 г. из 859 950 рабочих, занятых в русской промышленности (включая металлургическую), 61, 4% рабочих уже были вольнонаёмными. Это значит, что капиталистические производственные отношения стали уже играть преобладающую роль в русском промышленном производстве в целом и вступили в резкий конфликт с оброчным положением рабочих. В отдельных же отраслях промышленности - хлопчатобумажной, шелкоткацкой - крепостной труд в 50-х годах был уже почти полностью вытеснен вольнонаёмным.

Резкое обострение конфликта между старыми крепостническими производственными отношениями и развитием производительных сил наиболее отчётливо видно на примере особенно быстро развивавшейся и передовой в техническом отношении текстильной промышленности, где наиболее ясно проявлялись признаки начавшегося в России промышленного переворота. В Петербурге и Петербургской губернии, по сохранившейся в архиве ведомости 1860 г., в текстильной промышленности преобладающую роль играют уже сравнительно крупные предприятия - паровые фабрики с количеством рабочих от 150 до 1 200 человек, причём рабочие на них почти сплошь вольнонаёмные.

В Москве и Московской губернии также начинают преобладать крупные предприятия. По ведомости за 1856 г. из 198 предприятий с количеством рабочих более 16 человек 120 фабрик, или 60, 6%, представляли собой предприятия с количеством рабочих более 50 человек; из 31 132 рабочих, занятых на 198 предприятиях, 24451 человек, или 78, 5% всех рабочих, работали на фабриках с количеством рабочих от 100 до 1 400 человек. Многие из этих фабрик с числом рабочих более тысячи человек в действительности объединяли только часть этих рабочих в стенах одного предприятия, а остальные рабочие были крестьянами, работавшими на дому по подмосковным деревням, но и при этих условиях фабрика остаётся по тому времени крупным предприятием с несколькими сотнями рабочих. Развитие производительных сил явно принадлежало капиталистическому способу производства, между тем развёртывалось оно в крепостной стране, где подавляющее большинство непосредственных производителей находилось в крепостной зависимости и даже вольнонаёмные рабочие крупных предприятий, как правило, были крепостными крестьянами, отпущенными на оброк. Феодальные производственные отношения вступали, таким образом, в резкий конфликт с характером производительных сил.

Крепостное право приковывало крестьянина к деревне - менаду тем рост капиталистической промышленности требовал всё большего количества вольнонаёмных рабочих. В глубоком противоречии с феодальными производственными отношениями, расшатывая их основы, в России развёртывается процесс формирования рабочих кадров для капиталистической промышленности, т. е. начальный процесс формирования рабочего класса, завершившийся лишь в пореформенный период. Кадры рабочих рекрутировались из разных слоев населения - из городских мещан, бессрочно-отпускных солдат, основным же источником их пополнения являлось экспроприированное крестьянство. Разложение барщинной системы хозяйства, выявилось в разорении крестьян помещиками вследствие роста эксплуатации, увеличения барщины и обезземеливания крестьян помещиками.

Разорение приводило крестьян к необходимости искать заработок, вследствие чего к середине XIX в. вырос неземледельческий отход из деревни. Наличие крепостного права тормозило развитие капиталистических отношений, помещик часто задерживал в деревне именно беднейших крестьян, «ненадёжных» с точки зрения своевременной уплаты оброка, но всё же количество отходников в 50-х годах растёт с каждым годом. Среди крепостных помещичьих крестьян в промышленных губерниях процент отпущенных на оброк, по данным редакционных комиссий, собранным в 1859 г. , составлял в Костромской губернии 88, в Ярославской - 87, в Вологодской - 84, в Олонецкой - 72, в Петербургской - 70, во Владимирской - 70, в Московской губернии-68. Большинство отходников из оброчных крестьян были вольнонаёмными рабочими, некоторая их часть занималась ремёслами, мелкой торговлей и т. д. Однако в любом случае такой высокий процент отходников наглядно свидетельствует о том, что феодальный способ производства был подорван в самой основе. Преобладающая часть крепостных крестьян промышленных губерний, юридически являясь крепостной, была уже занята в капиталистическом производстве.

В таких промышленных губерниях, как Владимирская или Московская, расширение промышленного производства усиливало и ускоряло процесс отрыва крестьян от земледелия. Купцы-предприниматели широко практиковали организацию своих фабрик в глухих уездных городах или даже в деревенской местности, что приводило к фактическому превращению части крепостных помещичьих и казённых крестьян в постоянных фабричных рабочих. Так, например, в Московском уезде на казённой земле крестьян сельца Ростокина построил ситценабивную фабрику коммерции советник Молчанов, так как здесь он мог получить дешёвую рабочую силу. Эта большая для того времени фабрика с двумя паровыми машинами в 18 и 40 л. с., с годовым оборотом почти в миллион рублей, расположенная в 6 каменных и 16 деревянных корпусах, занимала в течение года от 630 до 910 рабочих. При Аристовом посаде в Богородском уезде была открыта шелкоткацкая фабрика московского купца Шишова, на которой работало 416 рабочих. Всего из 198 текстильных предприятий, имевшихся в 1856 г. в Московской губернии, 83 были расположены не в Москве, а в губернии. Из 14 наиболее крупных петербургских текстильных фабрик 9 были расположены в самом городе, а 5 - в уезде.

Наличие крепостного права, крепостнических производственных отношений задерживало развитие капиталистической промышленности, которая не могла получить достаточного количества свободных рук, тормозило развитие производительности труда в сельском хозяйстве, являлось причиной упадка промышленности, основанной на применении труда крепостных рабочих, что особенно ярко видно на примере уральской металлургии.

Действие объективного экономического закона обязательного соответствия производственных отношений характеру производительных сил вело к необходимости уничтожения крепостного строя в России. Закон этот пробивал себе дорогу, несмотря на сопротивление класса помещиков, кровно заинтересованного в сохранении старого способа производства.