Византия IV-VI вв.

Создание византийской культуры было сложным, порою противоречивым процессом. Византийская цивилизация в отличие от западноевропейской во времена варварских нашествий во многом осталась последним оплотом греко-римских традиций. Как византийская государственность устояла под натиском варваров, так и византийская культура сумела противостоять волне варварства.

Византийская культура впитала художественные традиции, созданные многочисленными народами, населявшими империю. Не только греки, но и сирийцы и копты, армяне и грузина, малоазийские племена и славяне, народности Крыма и латинское население Иллирика – в разной, конечно, степени – внесли свою лепту в формирование собственно византийской культуры.

Первые столетия существования византийского государства можно рассматривать как важный этап мировоззренческого переворота, когда не только формировались основные тенденции мышления, но и складывалась его образная система, опирающаяся на традиции языческого эллинизма и обретшего официальный статус христианства. Христианство противопоставило свой богословско-философский синтез последнему философскому синтезу античности – неоплатонизму, подводившему итог многовековому эллинско-римскому идейному развитию. В IV-V вв. появляется целая плеяда блистательных философов-неоплатоников: Прокл Диадох, Псевдо-Дионисий Ареопагит. Последние защитники язычества – император Юлиан Отступник, риторы Фемистий и Ливаний, историки Аммиан Марцеллин и Зосим тщетно пытаются возродить идеи язычества.

Христианство впитало в себя многие философские и религиозные учения той эпохи – иудаизма, манихейства, а также неоплатонизма. В патристической литературе ранневизантийской эпохи: в трудах Василия Кесарийского, Гририя Назиазина, в речах Иоанна Златоуста, где закладывался фундамент средневекового христианского богословия, мы видим сочетание идей христианства и неоплатонизма, переплетение античных риторических форм с новым идейным содержанием.

В IV-V вв. в империи развернулись ожесточенные философско-богословские споры: христологические – о природе Христа и тринитарные – о месте его в Троице. В этих спорах ставился вопросы о смысле человеческого существования, месте человека во вселенной, в них выразилась идейная борьба между антропологическим максимализмом, поднимавшем человека до невиданных в античном мире высот, и антропологическим минимализмом, всецело подчинявшим человека божеству.

В IV в. возникло особое религиозное течение – арианство, получившее название по имени своего основателя – священника Ария. Он и его сторонники считали, что Христос в Троице занимает подчиненное место, так как он творение Бога-Отца и следовательно не единосущен ему. Проповеди Ария сначала имели успех в Александрии и других городах Востока, но господствующая церковь обвинила его в ереси. В 325 г. на Вселенском соборе учение Ария было осуждено, а после временной амнистии при Константине I в 381 г. окончательно предано анафеме.

В христологических спорах V в. принимали участие несториане, монофиситы и халкедониты. Несториане отстаивали идею о двух «неслиянных» природах Христа – божественной и человеческой, которые, по их мнению, находятся лишь в относительном соединении, никогда полностью не сливаясь. Монофоситы признавали только божественную природу Христа. Халкедониты защищали ставшее ортодоксальным определение единосущности первого и второго лиц Троицы, «неслиянности» и «нераздельности» двух естеств Христа.

Запад, принявший горячее участие в церковной борьбе, стремясь укрепить позиции римского престола, остался равнодушным к философии христологических споров. На Западе идейная борьба развернулась в связи с трактовкой свободы воли. Пелагианство – религиозное течение, получившее название по имени его главы диакона Пелагия, — отстаивало независимость человеческой воли от божественного предопределения, свободный выбор человеком своего пути и плодотворность его усилий по восхождению к совершенству. Оно встретило самое суровое осуждение со стороны западного богослова Аврелия Августина, отводившего определяющую роль в спасении человека провидению, божественной благодати и христианской церкви. В этих спорах уже проявились различия в философской направленности Востока и Запада в рамках одной мировоззренческой системы – христианства. С течением времени эти разногласия приведут к обособлению восточной — православной и западной – католической церквей.

Серьезные изменения в идеологической жизни ранней Византии породили новые жанры византийской историографии: появились новые жанры церковных историй и всемирных хроник. Новой идеологии – христианству – было необходимо создать не только свою богословскую и церковную традицию, но и свою историю. Но главное – идеологам христианства необходима была новая историко-философская концепция всемирного исторического процесса, основанная на Библии. На смену античной теории цикличности исторического развития приходит концепция линейного времени, отсчет которого ведется от сотворения мира.

Первыми создателями такой концепции были Евсевий Кесарийский (около 265-340) на Востоке Римской империи и Аврелий Августин (354-430) на Западе. В исторических построениях и того, и другого мы находим еще немало родимых пятен античности, причудливого смешения христианской догматики и неоплатонизма. Историческая концепция Евсевия весьма оптимистична, он признает поступательный ход истории человека, происходящее, по его мнению, под влиянием христианства. От Платона и неоплатоников Евсевий воспринял философское представление о вечности. Концепция Аврелия Августина напротив глубоко пессимистична. Историческое время у Августина отражает движение по прямой линии, но он не верит в прогресс человечества в земной жизни. От античности Августин воспринял деление истории по аналогии с возрастами человека, истолковав его в христианском духе.

Византийская риторика той эпохи также являлась ареной острых идейных битв.

В Константинополе при императорском дворе процветал жанр похвальных речей и панегириков в честь василевсов, произносимых по торжественным случаям. Даже при христианских императорах риторы изощрялись в классическом ораторском искусстве, их энкомии (похвальные слова) блистали метафорами и образами языческой мифологии и литературы. Риторы Фемистий, Гимерий, Ливаний потрясали слушателей отточенностью классического стиля и необычайной эрудицией.

Открытую борьбу с язычеством и античной культурой вели в Византии и христианские церковные проповедники. Среди них блистал ораторским талантом и поразительной силой воздействия на народ Иоанн Златоуст, обличавший пороки и растленность языческой знати. Пламенные речи Златоуста оставались в средневековой Византии непререкаемым образцом церковного красноречия.

Любовная лирика Агафия и Павла Силенциария – яркое свидетельство того, что в VI в. в Византии античная культура не потеряла своей жизненной силы. Агафий преклоняется перед земными радостями, воспевает земную красоту, прелести природы, любви. Борьба античной и христианской культур отразилась в творчестве Георгия Писиды – последнего выдающегося поэта той эпохи. Набожный христианин, он, однако, широко пользуется античным наследием, хотя и сильно видоизменяя его. Он автор нескольких поэм на актуальные темы современности, в частности, он воспевает походы и триумфы императора Ираклия, его перу принадлежит знаменитое поэтическое сочинение «Шестоднев, или О сотворении мира».

Система образования ранней Византии в значительных масштабах сохраняла античные традиции. В основу классического образования вес также было положено изучение семи свободных искусств. Программы обучения как в высшей, так и в начальной школе остались практически теми же, что и в предшествующие столетия. Сохранили свою былую славу школы философии и естественных наук в Александрии и Антиохии, ораторского искусства в Кесарии, Газе, Никодимии, Никее, философские школы в Пергаме, Эфесе, Сардах. Центром античной философии оставались Афины.

Православная церковь, разумеется, не могла оставить вне своего влияния образование молодежи. Она начала активную борьбу за приспособление классической системы обучения к своим интересам, стремясь воздействовать главным образом на нравственное воспитание. Православному духовенству в это время еще не удалось создать свои церковные школы, но оно использовало для распространения христианского вероучения светские языческие школы. Вместе с этим христианству необходима была систематизация философских знаний, создание образованного и сведущего в теологии духовенства. Поэтому в этот период возникают богословские высшие школы в Александрии, Антиохии, Эфесе, Нисибии. Они были тесно связаны с православными патриархиями Востока. В богословских академиях наряду с теологией большое внимание уделялось светским наукам. Библиотеки и скриптории (мастерские, где переписывались книги) в это время концентрировались в крупных городах, они принадлежали как муниципальным властям городов, так и частным лицам. Лишь медленно и постепенно церкви и монастыри стали собирать библиотеки, где хранились рукописи религиозного содержания и богословская литература.

Античные традиции долго господствуют и в естественных науках. Для христианской церкви вопрос о строении Вселенной был важнейшим мировоззренческим вопросом. Это было именно то поле битвы, где христианские богословы и философы стремились дать решительный бой античным космогоническим теориям. Поэтому в космографии, географии и науках о природе той эпохи наблюдается некая двойственность. С одной стороны, развитие мореплавания и торговли стимулировали заморские путешествия, изучение далеких неведомых стран и приводило к накоплению эмпирических знаний по ботанике, зоологии, географии. Но с другой стороны, библейская концепция мироздания начала проникать в византийскую науку. В IV-VI вв. оформились две основные школы христианской географической мысли. Первая, антиохийская, отличалась догматическим подходом к истолкованию Священного писания и крайне негативно относилась к античной географии. Основные принципы этой школы состояли в признании плоской земли, над которой распростерто куполообразное твердое небо; существования двух небес, между которыми заключены небесные воды; единого океана, окружающего сушу со всех сторон. Другое направление в развитии географической мысли той эпохи можно назвать каппадокийско-александрийским. Главные отличительные черты этой школы – признание шарообразности Земли, сферичности небес, стремление решать географические проблемы, не исходя из библейских построений.

Значительные перемены происходили в ранней Византии и в сфере искусства. В это время складываются основные принципы византийской эстетики, корнями уходящей в античность, но подвергшейся воздействию христианства. Не отрицая телесной красоты, византийские мыслители красоту души, добродетель ставили много выше. Основной эстетической задачей византийского искусства отныне становится стремление творца воплотить в художественном образе трансцендентную идею. С VI в. Константинополь превращается в прославленный художественный центр средневекового мира. За ним следуют Равенна, Рим, Никея, Фессалоника, также ставшие средоточием византийского стиля.

Непревзойденным шедевром византийского зодчества стал построенный в 532-537 гг. храм Святой Софии в Константинополе, плод многогранного синтеза восточной и греко-римской культур. Никогда гений Рима и Востока не соединялся в более поразительном и гармоничном единстве. Впервые здесь была реально воплощена идея грандиозного центрического храма, увенчанного колоссальным куполом. Наконец-то сбылась мечта архитекторов Востока и Запада перекрыть сферическим куполом огромное центрическое пространство. Историки и поэты того времени называли его «чудом и славой века». Воздвигнутый на высоком холме, рядом с императорским дворцом, далеко видимый с моря и суши, храм Святой Софии стал главной святыней христианского Востока.

Необычайный расцвет Константинополя – этого «палладиума искусств и наук» — способствовал сохранению светской культуры, а культ империи и императора давали импульсы ее развитию. Создателями произведений светской культуры различных жанров были представители интеллигенции и средних слоев населения городских центров империи. И в наше время поражают монументальностью и величием крепостные стены и башни Константинополя, сложная система акведуков и цистерн, воздвигнутых для снабжения города водой. На самом берегу Мраморного моря находился Большой императорский дворец – целый комплекс роскошных зданий – превосходный архитектурный ансамбль дворцов с парадными залами, терм, жилых помещений, окруженный садами и фонтанами. Закрытые переходы соединяли его с ипподромом и вели непосредственно в императорскую ложу. При Юстиниане была построена великолепная цистерна, настоящий подземный дворец, украшенный множеством колонн и наполненный прозрачной водой. Турки после завоевания Константинополя, пораженные красотой цистерны, назвали ее «Тысяча и одна колонна».

Шедевром светской живописи раннего периода были мозаики полов Большого дворца в Константинополе. С поразительной реалистичностью, заимствованной из позднеантичного искусства, на них изображены буколические сцены сельской жизни и труда, борьба диких зверей, сцены охоты. Очень знамениты изображения торжественной процессии Юстиниана и Феодоры в окружении вельмож и знатных дам в базилике Сан-Витале в Равенне (серединаVI в.). Лица Юстиниана и Феодоры наделены чертами портретного сходства, цветовая гамма мозаик отличается полнокровной яркостью, теплотой, свежестью.

От ранней Византии сохранилось немало произведений светской скульптуры, среди которых имеются подлинные шедевры. Прежде всего, это целая галерея императоров – от Константина до Ираклия. Открывает ее колоссальная мраморная голова императора Константина, некогда принадлежавшая статуе сидящего императора, находившегося в базилике Максенция в Риме.

Мировое признание в средние века получили произведения художественного ремесла и прикладного искусства Византии – изумительной красоты ювелирные украшения из золота и драгоценных камней, диптихи и ларцы из слоновой кости, украшенные резьбой и инкрустациями, вышитые причудливыми рисунками шелковые ткани, утонченные изделия из цветного стекла – сосуды, бусы, светильники. Византийские художники в области живописи, мозаики, мелкой пластики, ювелирного дела, эмалей и тканей, книжной миниатюры долгое время оставались законодателями вкусов.

В сфере театральных представлений и массовых зрелищ господствовала светская культура. Эти массовые зрелища привлекали почти все население городов, начиная с правителей и кончая самыми широкими народными массами. Правда, античный театр начинает клониться к упадку – античные трагедии и комедии все чаще заменяются выступлениями мимов, жонглеров, танцовщиков, гимнастов, укротителей диких зверей. Место театра занимает цирк (ипподром) с его конными ристалищами, пользующимися огромной популярностью. Именно цирк становится центром социальных споров, местом столкновения спортивных и политических страстей.

Христианская церковь предавала анафеме светские языческие зрелища, стремилась заменить их церковными праздниками, требовала, чтобы христиане шли на литургию, а не в цирк. Однако усилия церкви еще не имели большого успеха. Лишь к концу VII века массовые зрелища придут в упадок и в социальной психологии масс произойдет поворот в польза христианского образа жизни.

Особое место в византийской цивилизации занимала музыка. Она была весьма многоцветной – музыка городских улиц, театральных и цирковых представлений и народных празднеств. Музыка являлась важной составной частью жизни императорского двора, парадных приемов послов, торжеств, выходов василевса к народу. Христианство очень рано оценило особые возможности музыки как искусства универсального и одновременно массового психологического воздействия и включило ее в свой культурный ритуал. Именно культовой музыке суждено было занять доминирующее положение в средневековой Византии, хотя и светское музыкальное творчество там никогда не угасало.

Итак, греко-римская в своей основе византийская культура в процессе становления и развития значительно обогатилась элементами культуры многих стран Востока, что придало ей неповторимый колорит, отличающий ее от культуры Западной Европы. В ранней Византии в сфере взаимодействий восточных и западных влияний произошло гармоничное воссоединение позднеантичных элементов с нарождающейся христианской культурой средневековой Европы.