Тайна  поющего бархана

«Есть многое на Свете, друг Горацио,
Что и не снилось нашим мудрецам».

У.Шекспир

         Впервые с Поющим Барханом, или с Поющей Горой, мне посчастливилось познакомиться в начале шестидесятых годов. Мы заканчивали седьмой класс в алма-атинской школе № 66 и в ознаменование окончания учебного года вместе с нашей любимой классной руководительницей Васильевой Верой Григорьевной отправились в это увлекательное путешествие.

Вначале мы ехали на маршрутном загородном автобусе, и только к вечеру добрались до пустынной реки Или. Однако здесь нас ожидали некоторые непредвиденные обстоятельства — пере­права на противоположный берег отсутствовала, и ночные сумерки южных широт стремительно наступали. И по мере наступления сумерек разочарование наше все более усиливалось,  и многие из наших спутников уже подумывали о том, как им вернуться  назад к себе домой. Однако, загородный автобус, на котором мы сюда приехали, возвращался по этому маршруту только на следующее утро.

У обочины дороги стоял одинокий продуктовый ларек, и мы отправились к нему, чтобы пополнить свои продовольственные за­пасы. Пока мы расспрашивали продавщицу о причинах бездей­ствия речной переправы, к ларьку подошли еще несколько чело­век. Ими оказались геологи, прибывшие на моторной лодке с противоположного берега. После недолгих расспросов они согла­сились доставить нас на противоположный берег, а назавтра довез­ти на грузовой машине к окрестностям Поющей Горы.

Моторная лодка вмещала не больше семи человек, поэтому нас перевозили в несколько этапов и вся переправа заняла много времени. Следует отметить, что эта пустынная река имеет множе­ство водоворотов и достаточно быстрое течение. Плавать на ней в маленькой лодке небезопасно. Но все обошлось благополучно, хотя наша учительница и волновалась. Оставив нас на берегу реки, гео­логи уехали к себе, в полевой лагерь.

Мы установили палатки под звездным небом, разожгли ко­стер, который немного отогнал тучи комаров, и принялись гото­вить еду. Поужинав, многие отправились спать, но мне не спа­лось, и с несколькими одноклассниками я просидел у костра до самого рассвета.

Ночью пустыня оживает, ее многочисленные обитатели под опустившейся на них прохладой приходят в движение. В небо под­нимается множество ночных бабочек, майских жуков и прочих насекомых. Изредка блики костра освещают бесшумный полет ле­тучих мышей, которые, как сказочные призраки, появляются из темноты. Рядом с костром мы увидели огромного богомола, разме­ром более десяти сантиметров в длину. Он охотился на мелких насекомых, которые, подлетая к костру, опаляли крылья, а некото­рые из них падали рядом с нашим ночным охотником, становясь его легкой добычей. Нередко в пустыне можно встретить и более экзотических существ: скорпионов, каракуртов и тарантулов, а также наиболее опасных змей — щитомордников и степных гадюк. Но вся эта ночь пролетела очень быстро и без особых приключений, не считая множественных укусов комаров, от которых не спасал даже едкий дым костра. Очень скоро забрезжил рассвет. Стоял весенний месяц май, и утром в пустыне было наиболее прохладно и зябко, а от реки веяло сыростью.

Но как только показались первые лучи Солнца, почти сразу наступила неимоверная жара. Мы торопились позавтракать и со­брать палатки в ожидании приезда геологов. Вскоре показалась их грузовая машина, и мы, забравшись в кузов, обвеваемые знойным ветром, помчались навстречу своей мечте — изведать Таинствен­ные ощущения легендарной горы.

На уроках истории нам рассказывали, что эта предгорная рав­нина знаменита и своими грандиозными древними захоронения­ми, выполненными в виде курганов. Предположительно курганы принадлежали древнейшим обитателям данной местности — сакским племенам, относящимся к восточным племенам Великого и загадочного государства Скифов. Среди курганов выделяется сво­ими гигантскими размерами один. Его диаметр — более двухсот метров, а высота составляет около тридцати метров. Рядом с ним расположены еще четыре больших кургана и множество мелких. По этим пяти большим курганам данная местность была названа Беш-Шатыр, или Пять Шатров. Многие из этих курганов окруже­ны сооружениями, напоминающими оборонительные линии: до­полнительными рвами и насыпями, а также восемью высокими оградами, составленными из массивных каменных плит. Эти исто­рические монументы могли служить и культовыми, и оборони­тельными сооружениями. Недалеко от Калканских Хребтов также встречаются Таинственные сооружения из очень боль­ших каменных глыб. Их видно за многие километры. Однако архео­логи до сих пор точно не установили, кто воздвиг эти многотонные монолиты.

Путешествие наше продолжалось. Мы тряслись по ухабистой горной дороге в кузове машины, и Солнце неимоверно слепило глаза, а жаркое дыхание пустыни несколько затуманивало созна­ние. Перед нами открывалась фантастическая картина, наполнен­ная яркими желтыми, красными и белыми красками.

Когда-то, много миллионов лет назад, это место было мор­ским дном, но со временем вода исчезла, оставив после себя тол­стый слой разноцветных глинистых осадочных пород, которые и придавали яркие краски окружающему пейзажу. Через это горное ущелье на протяжении многих веков осуществлялись кровавые набеги на скотоводов-кочевников. Поэтому неудивительно, что в названии окружающих горных хребтов — Малый и Большой Кал­каны — отражена сама древняя история, их дословный перевод означает Малая и Большая Кровавая Крепость, или Кровавый Ба­стион. Подобные названия с несколько измененной тюркской транскрипцией встречаются в Восточной и Западной Сибири, а также на Кавказе. Чаще они произносятся как Кала-Кан.

Самые древние азиатские предания рассказывают о существовании в далеком прошлом средиземного моря к северу от Гималаев, в центре которого был расположен остров, населенный сынами Бога – Эллохимами. Они в былые времена господствовали на Земле, управляли ее стихиями и владели науками, которые открывали избранным Посвященным людям.

Будущим исследователям еще предстоит сделать удивительные археологические открытия в Центральной Азии. Следует также отметить, что в горных массивах Средней Азии существует множество скрытых подземных пещер и переходов, которые в древние времена являлись пристанищем для людей.

На склонах этих гор также встречаются очень древние петроглифы — каменные рисунки неолита с изобра­жением грациозных диких зверей и сцен охоты. Собирателем этой уникальной коллекции копий с древних петроглифов является один из старейших исследователей Средней Азии Павел Иустинович Мариковский.

Некоторые из этих древних рисунков полны загадок — это изображения, напоминающие по описаниям снежного человека, разнообразных кентавров и других мифических многоногих су­ществ. Но особенно удивительны изображения динозавров, якобы вымерших много миллионов лет назад. Именно в Средней Азии, на территории Туркмении, найдены в окаменевшем вулканичес­ком пепле следы динозавров, находящиеся рядом со следами чело­века. Геологический возраст этой находки составляет около пят­надцати миллионов лет!

Вот что пишет в своих путевых заметках П. И. Мариковский:

 «Я не раз находил на скалах изображения диких животных, ныне сохранившихся только в Северной Африке. Жили они, очевидно, и в Средней Азии, да исчезли, истребленные человеком, или вымерли в результате наступления неблагоприятного климата.

Природа катастрофически оскудевает. Повсеместно и быстрыми темпами происходит вымирание большого количества видов царства животных и растений. Особенно сильно изменился животный мир за последние тысячелетия. Он стал заметно беднее. С территории, занимаемой ныне Казахстаном, полностью исчезли обитавшие здесь когда-то бык-тур, короткорогий бизон, винторогий козел, дикий верблюд, несколько видов антилоп. В недавнее время были истреблены людьми тигр, гепард, красный волк, лошадь Пржевальского, тарпан, кулан. Задумайтесь об этом! Ведь каждый вид, потерянный человечеством, создан величайшим процессом многомиллионной эволюции органической жизни. Поэтому очень велико и невосполнимо нравственное значение этих потерь!»

Мне тоже запомнился фотоснимок, демонстрируемый в алма-атинском краеведческом музее, на котором изображен пос­ледний лев, убитый охотниками в Казахстане в дельте реки Или у озера Балхаш в 40-50-х годах XX века. В этой местнос­ти также встречаются порой уникальные палеонтологические находки. Так, в желтой горе вблизи Большого Калкана геологи нашли, и оставили громадных размеров окаменевшую кость, по-видимому — большую бедренную кость какого-то гигантско­го ископаемого животного. Какому виду вымерших животных принадлежали эти останки? Но через несколько лет эта кость исчезла, так и не попав в палеонтологический музей. Кто-то, видимо, все-таки решил вывезти ее из-под открытого неба для своей домашней коллекции.

Следует отметить, что в настоящее время благодаря усилиям энтузиастов из Республиканского Общества охраны природы и при поддержке Правительства республики Казахстан Большой и Ма­лый Калканы вместе с Поющим Барханом на площади в 17 тысяч гектаров преобразованы в Государственный заповедник. Ученые республики разрабатывают перспективные планы по организации новых заповедников, а правительство Казахстана уделяет этому вопросу очень большое внимание, желая, чтобы нашим потомкам были доступны дошедшие из глубокой древности природные и культурные ценно­сти нашей Земной Планеты.

К сохранению этих уникальных ценностей также должны про­явить более пристальное внимание Международные фонды и об­щественные организации во главе с ЮНЕСКО.

А теперь мы продолжим описание нашего путешествия. Нако­нец, после изнурительной тряски под знойными лучами Солнца в открытом кузове грузовой машины, впереди показался остроконеч­ный песчаный бархан ярко-оранжевого цвета. Он располагался в ущельи между горными хребтами Большим и Малым Калканами и был высотой около трехсот метров и длиной немногим более полу­тора километров. Это и была та самая легендарная Поющая Гора. Дальше нам предстояло совершить пеший маршрут по песчаным барханам. Машина остановилась у небольшого водного источника. Мы выпрыгнули из кузова и жадно прильнули к холодной родни­ковой воде. И, невзирая на все предупреждения пить воду только маленькими глотками, мы очень долго продолжали ее пить, но никак не могли утолить жажду. Температура воздуха была около 40° С, и не встречалось ни единого кустика, чтобы спрятаться от неимовер­но жаркого Солнца. Как сказали нам геологи, это был единствен­ный водный источник на большом пространстве пустыни, а до бли­жайшего родника — больше двадцати километров. Именно попав в такую ситуацию, начинаешь отчетливо осознавать, что вода в пус­тыне действительно ценится на вес золота!

Наконец, после небольшого привала, мы двинулись навстречу Поющей Горе, которая при нашем приближении казалась все выше и выше, закрывая собой весь горизонт. Мы шли через сыпучие пески, и их барханы напоминали застывшие волны песчаного моря. Изред­ка встречались кустики низкорослого саксаула. Это пустынное де­ревце очень приспособлено к жаркому климату. Оно редко достигает высоты 2-3 метров, но его корни уходят вглубь до 10-15 метров. Его листва больше напоминает хвою ели, и в жаркий день острие листьев направлено на Солнце. Это защищает растение от чрезмер­ного перегрева и экономит испарение его влаги.

Но под этим расте­нием никогда не укроешься в прохладной тени, потому что оно прак­тически не отбрасывает ее. А когда становится летом особенно жарко — это растение полностью сбрасывает листву до следующей весны. Растет оно очень медленно, его ствол утолщается за год только на один миллиметр. Древесина у саксаула чрезвычайно плотная и тонет в воде. Зато она накапливает за лето очень много тепла и является прекрасным истопным материалом. Ввиду того, что смолянистые ве­щества в нем почти полностью отсутствуют, саксаул является одним из лучших истопных материалов для приготовления азиатских ку­линарных блюд на открытом огне, в частности шашлыка из баранины. В настоящее время этому реликтовому растению во многих местностях грозит полное исчезновение, и оно взято под охрану государства.

Вдруг у меня под ногами мелькнула ярко блестящая на Солнце лента. Это крупная ящерица круглоголовка стремительно метнулась в сторону. Я не задумываясь бросился за нею и побежал, не чув­ствуя усталости, по раскаленному сыпучему песку. Но, пробежав не более тридцати шагов, я замер от удивления: на месте мчавшейся ящерицы появилось песчаное облачко, и она как бы растворилась под Землей, а точнее — провалилась сквозь песок, очень быстро вибрируя при этом всем своим телом. Я принялся интенсивно раз­гребать горячий песок на том месте, но ничего не мог обнаружить. Меня обступили несколько одноклассников — свидетелей этой заме­чательной немой сцены, и я продолжал копать осыпающийся песок. Наконец на глубине около 15-20 см показалась чешуйчатая спина крупной ящерицы. Я выхватил «беглянку» из укрытия, и мы приня­лись внимательно ее рассматривать. Налюбовавшись, мы отпустили ее, и ящерица стремглав скрылась под ближайшими кустиками сак­саула, а мы пустились догонять нашу ушедшую вперед группу.

Спустя некоторое время,  мы вплотную приблизились к песчаной горе и стали подниматься по ее склону. Склон этот еще не был освещен Солн­цем, и песок на нем имел на поверхности небольшую плотную корку, очень отдаленно напоминающую ледяную корку снежного наста. Мы шли босиком по горному склону, и песчаная корка слегка царапала ноги. Но по мере подъема к ее вершине мы стали различать довольно странные звуки: каждый наш шаг усиливался и его отголосок отзывался как бы в пустоте где-то в самом центре горы. Создавалось впечатление, что мы ступаем в башмаках с железными подковами по большому перевернутому чугунному котлу или колоколу, и каждый наш шаг Таинственно и гулко резонирует в его пустоте. И по мере подъема к вершине горы эти звуки все более и более усиливались, и мы с опаской озирались по сторонам. Рядом идущий со мной товарищ, Надыр Губайдулин, остановился, сдвинув рукой небольшую часть песка, и мы вздрогнули: раздался неожиданный гулкий скрежет, отдаленно на­поминающий вздох или стон огромного чудовища. Я также на­клонился и стал сдвигать руками песок — и странный скрежет еще более усилился.

Мы продолжили свой путь и поднялись на гребень горы. От­сюда открывалась очень красочная панорама окружающих отрогов горных хребтов, а прямо под нами простиралось безбрежное море волн бесчисленных песчаных барханов пустыни. Одна сторона греб­ня горы все еще находилась в тени, и на ней был теплый песок, но идти по нему было немного больно из-за царапающего песчаного наста. Вторая сторона гребня была заполнена многоголосым, сыпу­чим, раскаленным Поющим песком, и идти по нему босиком было просто невозможно.

Немного передохнув, мы продолжили под все возрастающий шум Таинственных звуков свое восхождение к вершине. Гребень горы был покрыт крупным чистым песком без мельчайшей приме­си пыли, сдуваемой сильными ветрами, которые, однако, почему-то не уносили этот песок и не сдували эту песчаную гору. Ведь это горное ущелье находится между двумя обширными равнинами, и перепад атмосферного давления в одной из них создает в узком горном ущелье, как в аэродинамической трубе, мощные смерчи, несущие по воздуху не только песчинки, но даже мелкие камни. Кстати, на хребте данного бархана во многих местах встречается мелкая и средняя каменная кварцевая галька, которая тоже, как и кварцевый песок, будто притягивается к этой Поющей Горе.

К середине дня, когда полуденное солнце, находясь в зените, беспощадно опаляло все вокруг своим зноем, мы, забрались на вершину горы. Некоторое время мы стояли как зачарованные, лю­буясь открывшимся с высоты птичьего полета необычайным пейза­жем. Мы вновь осматривали весь пройденный нами путь и видели на склоне горы свои крошечные следы. И если все это время мы поднимались по пологому склону, то сейчас перед нами открывался на несколько сотен метров довольно крутой склон песчаной горы. И вот первая группа наших девушек и ребят, усевшись на сыпучий песок, стала стремительно скатываться с горы, и все остальные за­мерли от неожиданно услышанных оглушительных звуков. Они од­новременно напоминали рев низколетящего реактивного самолета и пронзительно тонкий плач или крик младенца. Все это было так невероятно и неожиданно, что мы на время замерли и не могли шелохнуться. И хотя мы были заранее подготовлены к встрече с невероятным явлением Природы, однако даже в самой смелой фан­тазии не могли представить всей необычайно многотональной гаммы обрушившихся на нас звуков. Наконец, собравшись с духом, мы также стремительно покатились вниз по пологому песчаному скло­ну, и наши восторженные крики слились воедино с мощной При­родной какофонией звуков.

Старожилы этих мест уверяют, что во время песчаных бурь и землетрясений эти Таинственные звуки можно услышать за много километров от Поющей Горы.

Немного передохнув у подножия горы, мы отправились в об­ратный путь. Цель нашего похода была выполнена, но странное чув­ство не оставляло нас — казалось, что все мы побывали в каком-то заоблачном сказочном Мире, и если бы мы увидели летящего драко­на — птеродактиля или ступу с Бабой Ягой, то, очевидно, удивились бы ничуть не больше. То ли от усталости и бессонной ночи, то ли от всего ранее услышанного и пережитого мы возвращались назад не­много повзрослевшими и притихшими.

Но как только мы достигли зеркально чистого родника пус­тыни, носящего красочное, поэтическое название Айна-Булак, что в переводе с казахского языка означает Зеркальный Ручей, как наша усталость и прежние впечатления вмиг позабылись. Мы вновь увидели чудесную сказочную картину. Перед нами рядом с водной заводью простиралось живое море цветов. Они пленя­ли необычайной красотой, то раскрываясь, то закрываясь вновь и периодически перелетая с места на место. Это сотни пустын­ных гигантских бабочек в жаркий полдень слетелись к водопою. Они через свои длинные хоботки, как цветочный нектар, жадно впитывали воду и, словно обмахивались красочными, сверкаю­щими под жарким Солнцем крыльями. Где еще можно увидеть такое зрелище? Даже цветные сны блекнут перед реальностью красок Природы.

Но у прохладного ручья нас ожидало и разочарование. Де­сятки больно жалящих, как острые булавки, огромных кровососу­щих слепней, величиною с крупных пчел, стали досаждать нам. Они садились на тело почти незаметно, заставляя нас громко вскри­кивать при их укусах. Но еще более безжалостными маленькими вампирчиками оказались мошки гнуса. После их укуса кожа на­чинает сильно чесаться, постепенно набухает и превращается по внешнему виду в твердую лимонную или апельсиновую корку.

Нам по-прежнему было негде спрятаться от жгучих Солнечных лучей, и мы, вдоволь напившись необычайно вкусной и чистой родни­ковой воды из Зеркального Ручья и немного подкрепившись, ожидали прибытия геологов, которые вскоре и приехали за нами. Обратная до­рога и переправа через реку прошли без особых приключений, не счи­тая встречи с крупными желтыми речными змеями, которые, свившись в клубок, лежали на тростнике у тропинки, ведущей к лодке. Впереди идущая одноклассница, увидев их, вскрикнула — и три змеи, не спеша, с шипением скрылись в прибрежной речной глади.

Приехав, домой, я долго рассказывал своим родственникам обо всем увиденном и услышанном, а они, не переставая удивляться, продолжали меня расспрашивать. Эта чудесная поездка запомнилась мне на всю жизнь, по силе необычных впечатлений она отдаленно напомнила посещение Ново-Афонской пещеры на Кавка­зе. Позже, в конце семидесятых годов, отдыхая в Киргизии на высокогорном курорте Иссык-Куль и посетив местный Музей Прже­вальского, я услышал из уст директора этого музея легенду, связан­ную с Поющей Горой.

Он поведал посетителям музея, что Пржевальский, являвшийся действительным членом Императорского Русского географическо­го общества, в своем последнем путешествии на Тибет, которое проходило через Среднюю Азию, выполнял секретную дипломати­ческую миссию. Он вез с собой очень значительное количество золотых денег, предназначенных для ведения Тайных переговоров со светской и Духовной властью Тибета о их добровольном присо­единении к России. За обладание этой высокогорной территорией длительное время вели Тайную дипломатическую войну многие Великие Государства Мира.

По приезде в город Верный, позже переименованный в Алма-Ату, Пржевальский услышал от очевидцев рассказы о Таинственной Поющей Горе и решил посетить это Загадочное Природное явление. К горе его экспедиционная группа вместе с сопровождающими спут­никами приблизилась уже поздно вечером, и все решили заночевать у ее подножия. Однако ночью поднялась сильная песчаная буря, и почти все сопровождающие его спутники, напуганные страшным, ди­ким ревом Поющей Горы, в ужасе разбежались. Один только Прже­вальский вместе с ценным грузом мужественно провел рядом с этой ревущей горой всю ночь. Наутро песчаная буря утихла, и его спут­ники возвратились, и все они продолжили свое путешествие. Одна­ко, через несколько дней Пржевальский тяжело заболел и умер на берегах высокогорного киргизского озера Иссык-Куль. Так трагичес­ки была прервана его историческая Тайная миссия на Тибет.

Что в этой легенде правда, а что вымысел, сейчас судить труд­но. А его Тайная миссия, очевидно, так и останется для нас боль­шим секретом. Но, как говорится, «дыма без огня не бывает».